Наталия Алексеева - Сестренка в собственность, или Виновато фото

– На японку похожа, – оценила я, и мы отправились на построение, пожалев физрука.

Он так натужно дул в свисток, призывая классы, что приобрел цвет спелого баклажана, глаза же, напротив, напоминали пару недозрелых яблок-антоновок.

Обычно физрук мужик нормальный, тем более у нас – девочек – занятия ведет крайне редко. Вот как сейчас. Наша-то училка в декрет летом ушла, а замену еще не подобрали. Остапчук – Стопка, как его прозвали за созвучие фамилии и трепетной любви к данному предмету посуды – вынужден сегодня вести уроки и у парней, и у нас. Да еще и у обоих параллельных сразу. Вот он и распсиховался.

Построил девок с одной стороны футбольного поля, мальчишек – с другой и метался между. Я, конечно, воспользовалась ситуацией и бросила взгляд на шеренгу парней.

Гор – Кисличенко Егор – оказался рядом с Вербицким. О-оу, взрывоопасная смесь. Эти двое друг друга с шестого класса не выносят. С самого первого дня, как Макс появился в нашем классе. Но тогда Вербицкий росточком намного меньше Егора был. Зато сейчас, смотрю, перегнал. Да к тому же Макс заметно возмужал. Если, не дай бог, сцепятся, то Кисличенко точно кранты. Несмотря на всю его увертливость.

А Гор все такой же: стройный, гибкий и неудержимо привлекательный. Не только для меня. Когда он по школе идет, у девчонок, кто старше восьмого, только что слюни не капают. А ему все равно: в ушах таблетки наушников, и не слышит он девчачьи причмокивания, а на их ресничные похлопывания просто внимания не обращает. А может, только вид делает, что равнодушен к подобному проявлению чувств. И как меня угораздило с ним расстаться? Все из-за одного его предложения, которое я так и не решилась принять.

Я все смотрела и смотрела. Интересно же, как он там? Хоть мы и разошлись, но как-то без объяснений, разборок и расставления точек над известными буквами. Даже и не совсем ясно: мы точно не вместе? Но, судя по тому, что он на меня за эти дни ни разу не взглянул, – точно.

Вдруг боковым зрением я заметила какое-то мельтешение на дальнем краю девчачьей шеренги. Таська всеми мыслимыми и немыслимыми способами подавала мне сигналы, чтобы я прекратила пялиться на Кисличенко и не позорилась на глазах у всех.

На мое счастье, Стопка погнал нас круги по стадиону наворачивать, а парней оставил в футбол играть.

Мы с Таськой обогнули школу и подперли кирпичную прохладную стенку, скрытые от не самого бдительного ока физрука.

– Валери, что делать думаешь? Надо как-то выравнивать ситуацию.

Таськин оранжевый спортивный костюм ярким заревом контрастировал с серой кирпичной кладкой, как и сама она вечно выделялась на фоне однообразной толпы.

Я пожала плечами. Чего я буду объяснять лучшей подруге то, что она и сама прекрасно знает? Драма разворачивалась у нее на глазах, можно сказать. А ведь все у нас с Гором так хорошо сперва складывалось!

В начале прошлого учебного года, после осенних каникул он неожиданно подвалил ко мне с просьбой помочь ему по химии. Зачем ему нужна была химия – непонятно, похоже, просто как повод. Потому что дальше он вел себя как ошалелый: таскался за мной везде, на все мои выступления приходил, к себе на записи приглашал.

Я и не заметила, как стала его постоянной спутницей и предметом ненависти большинства девиц нашей школы.

– Вэл, я от тебя без ума, – дышал мне в ухо в подъезде, провожая после репетиции, – мы как две ноты в одной мелодии.

Кто бы мог подумать, Кисличенко – романтик!

Но, как две совершенно разные ноты, мы часто входили в диссонанс, и тогда это было похоже на истерическую какофонию звуков – ругались мы надрывно и эмоционально. Я до сих пор храню нашу безумную переписку в телефоне. Иногда перечитываю, растравливая себя воспоминаниями.

Наши отношения стремительно начались, бурно разворачивались, но очень резко закончились. Сразу после десятого класса. А в июне мы с мамой укатили на юг.

И теперь придется что-то делать, попытаться восстановить статус-кво, потому что терпеть такой удар по репутации я не намерена.

Я очнулась от воспоминаний, пнула Таську, забывшую обо мне и залипшую в телефоне, и мы отчалили.

– Валери, хватит страдать. Сделай что-нибудь. Напиши ему, позвони. Разреши уже ваши непонятки! Принимай решение!

– Не могу.

Мы медленно трусили к стадиону.

– Ты же хочешь его вернуть?

– Хочу, – я разве что не плакала.

– И я хочу! Начни действовать! – требовала Таська.

– Не могу. – На меня будто ступор какой-то нашел. Ну не знала я, что делать в такой ситуации и как поправить рухнувшее в один миг взаимопонимание!