Михаил Чурин - Истинным курсом (сборник)

– А в порту чем вы занимаетесь? Где живете? Наверное, вам хорошие гостиницы предоставляют? – задала очередной вопрос именинница. – Расскажите, – обратились с просьбой и другие гости.

Владимиру окончательно стало ясно, что присутствующие не имеют совершенно никакого понятия о его работе. Он постарался незаметно наклониться к своей подружке: «Вы с Валентиной меня пригласили на день рождения в качестве чеховского свадебного генерала?»

– Ладно кривляться, расскажи им чего-нибудь интересненькое, – теперь попросила Надя.

– А как в море вы плаваете, ведь берегов не видно? Как определяете, куда следует плыть? – задал вопрос, рядом сидящий молодой человек, успевший «довести себя до нужной кондиции» и даже более.

– Еще до выхода в рейс штурман выполняет предварительную прокладку, на карте наносит линии пути, по которому судно должно следовать. Есть приборы, которые показывают курс следования. А есть приборы, которые этот курс держат. Штурману остается только проводить контроль за местоположением судна. На электронных картах и так сразу видно, как перемещается судно, – начал разъяснять Владимир.

– Очень интересно, а как осуществляется контроль, – опять задал вопрос сосед по столу.

– К примеру, штурман снимает пеленги на маяки и затем их прокладывает на карте или прокладывает дистанции, которые снял с экрана радара, – продолжал объяснять Владимир.

– А как он прокладывает эти пеленги? – решил уточнить сосед.

– Как? Есть прокладочный инструмент: транспортир, параллельная линейка, карандаш. Вот этим инструментом и работает.

– А вы любите свою работу? – вдруг спросила хозяйка торжества.

– Да? – как-то даже с вызовом, как показалось Владимиру, подхватил её сосед по столу. Своим нежеланием рассказывать он явно разочаровал всех присутствующих.

– А почему вы вдруг меня об этом спрашиваете? – отреагировал Владимир, он был удивлен таким вопросом.

– Да потому что, вы уж больно вяло отвечаете на вопросы, не хотите рассказывать, – напрямую высказал свои наблюдения сосед.

– Я не рассказываю, потому что рассказывать-то нечего. Работа, просто работа, – был ответ Владимира.

– Такая интересная, я бы сказал даже героическая профессия, и рассказать нечего. Вы просто не любите свою работу, – был ответ соседа. В его голосе появились раздражительные нотки.

– Хорошо, а вы кем работаете? – в свою очередь задал вопрос уже Владимир.

– Я конструктор – чертежник, – как-то сразу насторожившись, ответил сосед.

– А вы любите свою профессию? – в свою очередь задал вопрос уже Владимир.

– А почему вы спрашиваете?

– Я спрашиваю потому, что вы тоже без особого энтузиазма про свою работу, как мне показалось, говорите.

– Нет, вы ошибаетесь. Я люблю свою работу.

– Тогда расскажите, как вы работаете.

– А что рассказывать. Работа, как работа, – отозвался сосед.

– Да нет, расскажите. Или давайте я вам сам расскажу. Вы с восторгом в голосе должны поведать всем нам, как вы с большим волнением подходите к кульману. Берете тонко подточенный карандаш, затем, оценив необходимость и важность творения целого чертежа, проводите сначала вертикальную линию, затем аккуратно горизонтальную. Так? – обратился Владимир к соседу.

– Ну, почти так. Только чего тут интересного в моей работе. Одно и тоже.

– И вы почему-то ждете от меня рассказов, как мы героически, как вы сказали, преодолеваем трудности, как нам тяжело. У меня та же ситуация, из вахты в вахту. Это тоже моя повседневная и обычная для меня работа. Но для меня все же интересная. Вот по какому-то конкретному поводу я вам, наверное, что-нибудь и рассказал бы. Надо повод и настрой. А так, вы не обижайтесь, не получится. Я просто по заявкам в целом ни о чем не могу.

И тут Валентина, чтобы прекратить препирательства, выправить ситуацию за праздничным столом, предложила вновь наполнить бокалы. После очередного тоста к Владимиру больше не приставали с расспросами. Тема умерла сама самой, чему он был рад.

Судно заправилось к причалу, предстояло швартоваться правым бортом к высокой стенке в углу причала. Капитан Бурков, находясь на правом крыле мостика, установил ручку телеграфа правой машины на передний малый ход. Стрелка тахометра дернулась, совершила затухающие колебания и замерла на нулевой отметке – машина не запустилась. Бурков повторил действия, и стрелка тахометра вновь осталась на цифре ноль. Капитан, стараясь не показывать озабоченности, глянул на лоцмана: лоцман продолжал спокойно восседать в капитанском кресле. Было не понятно, обратил ли он внимание на то, что правая машина вышла из строя. Старший помощник с тревогой посмотрел на капитана. Бурков установил левую машину на средний ход, затем вошел в помещение рубки.