Анджей Ласки - Формула любви

Но, отвлекаясь от него, я почувствовал, как вязкое пространство вокруг еще более замедлило мое планирование аккурат на ступеньки перед входом в госпиталь.

Сквозь стеклянные двери вышла Диана с моим желтым конвертом из плотной бумаги в руках, который прижимала к груди. В ту секунду я ненавидел себя за то, что не только я, но и мои мысли двигаются со скоростью черепашьих шагов.

«А много ли в жизни ты себя любил?» – подсказал мне кто-то из глубины. Неважно. Это сейчас совершенно неважно. Потом. Потом все мысли, все чувства к себе самому. Потом, после… Сейчас главное – она. Сейчас главное – дать понять, что я рядом. Что рука, которую сейчас сжимает Леона в больничной палате, все равно ничего не чувствует. А я сам здесь, а, значит, и все остальное тоже здесь, даже если это слишком неощутимо и невесомо.

Впрочем, теперь мне стоит как можно чаще напоминать себе о том, что и я сам – неприкаянная душа, находящаяся где-то «между»: между Небом и Землей, между Жизнью и Смертью, между Злом и Добром, между Адом и Раем. Все время где-то «между». Чаша весов пока что находится в равновесии, ожидая того самого незначительного перевеса, который и даст окончательный крен в ту или другую сторону. Прошлое призрачно, будущее неопределенно, но стоит признаться, что вариантов не так много, чтобы можно было долго выбирать.

Однако, пора как-то обратить на себя ее внимание, сказать Диане о том, что я здесь. Что я все еще люблю ее, люблю ее и буду любить всегда, даже после смерти, как и обещал когда-то. Ведь «всегда» – порой не так долго, а «бесконечность» никогда не заканчивается.

– Я люблю тебя, Диана! – Но смешно было надеяться, что она смогла бы меня услышать. Мой бесплотный дух был для нее незаметен, и, конечно же, неслышен.

Я ухватил ее за плащ, но тот незаметно проскользнул сквозь мои пальцы, я попытался было встать у нее на пути, но и это тоже было бессмысленно. Все мои попытки, как и ожидалось, были никчемны, совершенно и абсолютно.

Так ничего и не заметив, Диана остановилась на крыльце и вглядывалась вдаль, прямо сквозь меня, крепко прижимая к себе толстый желтый конверт.

– Я тебя люблю, Диана! Люблю, люблю, люблю, люблю, – своими невидимыми губами я прикоснулся к ее уху. – Как жаль, что ты меня не слышишь. Как жаль!

Сейчас я пытался наверстать упущенное секундами, но отчаянно понимал, что если за десять долгих лет после той истории я так и не смог сказать ей этого, то сейчас уже слишком поздно. Мне не удалось скомкать время. А с чего бы вдруг? В очередной раз судьба дала нам понять, что мы не можем быть вместе. Ловушка настроена таким способом, что каждый раз мы встречаемся при весьма странных обстоятельствах. И, как бы не хотели, наши дороги проходят рядом, но никогда не пересекаются.

Мы настолько же близки и далеки. Тем более сейчас, когда она в одном мире, а я по другую сторону объективной реальности – всего в нескольких сантиметрах от нее, но на самом деле в миллионах, в миллиардах милях отсюда, совсем по другую сторону времени, с другой стороны Вселенной – по другую сторону придуманного мной Зазеркалья, с обратной стороны Мира. «Вновь в погоне за Белым кроликом», – усмехнулся я сам себе.

Меж тем, Диана уже сбежала по ступеням на тротуар и быстро выскочила из ворот госпиталя, где только что подъехала желтая машина такси с черной надписью Uber на двери и на крыше. А я так и остался стоять на крыльце, не успев сделать ни полшага.

– Холидэй Инн! – Бросила она водителю и, продолжая крепко прижимать конверт одной рукой, другой захлопнула дверь авто. Такси тут же двинулось вниз по улице, удаляясь от здания госпиталя. Диана даже не обернулась. И я вновь почувствовал, что тону в каком-то киселе. Мое погружение было очень медленным, и только бурчание Себастьена помогло мне избавиться от подступившего наваждения и тошноты. Я же не вступал с ним в диалог, хотя именно этого он и ждал от меня.

Кажется, я так и не избавился от кармы неудачника, и права была Диана, говоря об этом в том своем последнем письме.

Я думал, что посвящу жизнь одному Ангелу, но мой Ангел сменил лик. «Жизнь во имя» – слишком большое наслаждение для того, для кого живут. Я же растерял всю любовь по крохам, мечась то туда, то сюда, в надежде, наконец, опять обрести то, без чего я не могу физически, не могу в принципе, без чего я задыхаюсь каждую минуту и жду, что мир провалится в Тартар – без Любви.

Осколками разлетелась и не собрать. Готов ли я воспринимать это так? Никто не говорил, что будет просто. Господи, но ведь не должно же быть это все и так сложно!