Василий Кузьменко - Сплетенье душ. Рассказы о любви и жизни

Я согласилась, поехала нафуфырилась и мы стали общаться. Нам было очень хорошо, мы болтали часами. Он стал писать мне любовные стихи, мне было очень хорошо с ним, но меня угнетало то, что это всё когда-нибудь закончится. Мама, понаблюдав за мной, заплакала и сказала: «Дочка, ты влюбилась, я понимаю тебя, но скажи ему про свою болезнь, пожалей его». Тогда я тоже заревела. В тот вечер я с Вадимом на связь не вышла. Он с самого утра начал звонить, беспокоиться, что со мной случилось. Тогда я ему и сказала, что инвалид, что всю жизнь в коляске буду. Он внимательно меня выслушал, а потом спрашивает: «А ты не врёшь?», я показала ему коляску. Тогда он сказал:

– Это ничего не меняет, я хочу тебя увидеть!

– Нет, никогда, – ответила я, – зачем тебе такая?

– Я люблю тебя и хочу быть с тобой.

– Найди себе здоровую, – злилась я, а сердце у самой сладко замирало.

– Мне нужна ты и только ты, и никто больше!

– Нет, никогда!

– Я всё равно найду тебя!

– Не найдёшь, – сказала я ему и выключила компьютер.

Я не включала его два дня и писала свои стихи на бумажке, чтобы не забыть.

Вечером второго дня мама ушла в магазин, раздался стук в дверь, я подъехала на коляске:

– Кто там? – спрашиваю.

– Это я, Вадим!

– Нет, – испугалась я, это был его голос.

– Да!

– Как ты меня нашёл?

– Откроешь дверь, расскажу!

– Не открою!

– Хорошо, тогда я сажусь возле двери и буду здесь сидеть, пока не откроешь, – послышался шорох, и он действительно сел.

– Ладно, я открою, но ты зайдёшь только через десять минут, мне нужно привести себя в порядок.

– Хорошо, – послышалось из-за двери.

Я быстренько съездила к себе в комнату, переоделась, привела себя в порядок и открыла дверь. Вадим вошёл с большим букетом роз и с пакетом, чмокнул меня в щёчку и сразу по-хозяйски пошёл на кухню. Достал бутылку шампанского, фрукты, конфеты и стал накрывать на стол. Я ему:

– А что ты тут раскомандовался?

– Мы же должны отпраздновать начало нашей совместной жизни!

– Подожди, я ещё ни на что не соглашалась!

– Вот мы все эти вопросы сейчас и обсудим, – усмехнулся он.

Маша опять замолчала и стала вспоминать эти очень дорогие в её жизни моменты.

– Мы выпили по полбокала шампанского, и он рассказал, что нашёл меня через своих знакомых по моему компьютерному адресу. Вскоре пришла мама, – продолжила свой рассказ Маша.

– Мама, это Вадим, – сказала я ей.

– Я так и поняла, – улыбнулась она, Вадим ей сразу понравился, они познакомились, и мама присела с нами за стол, правда, через пятнадцать минут она вспомнила, что ей нужно сходить к знакомой. Мы остались одни. Меня уже прилично потряхивало от его обаяния, ничего подобного в своей жизни я ещё не испытывала. Вадим сказал, что перед отъездом написал мне стих и отправил его по почте, тогда мы поехали ко мне в комнату. Там он стал помогать мне пересесть за стол. Меня уже вовсю трясло, но, когда он дотронулся до меня, я почувствовала, что его трясёт не меньше.

Маша опять замолчала, счастливо улыбаясь, и была прекрасна всей красотой влюблённой и любимой женщины.

– Что было дальше, я слабо помню, – продолжила она, – помню, что было необыкновенно хорошо. Позвонила мама, спросила, как там у нас дела, и осталась ночевать у подруги. Когда мы немного отдышались, я спросила Вадима:

– Ты, наконец, покажешь мне свой стих?

– Да, любимая, – он открыл компьютер.

– Вот этот стих, – Маша достала свой планшет и открыла мне, я прочитал:

– Замечательный стих, – улыбнулся я своей собеседнице.

– Мне он тоже очень нравится, – и Маша нежно прижала планшет к своей груди и опять задумалась, затем продолжила свой рассказ.

– Он уехал на следующее утро, сказал, что ему надо продать свой бизнес в Москве, что он вернётся через три дня, потому что мы две половинки. Вадим ещё что-то говорил, но я уже ничего не понимала, я впервые в жизни была так счастлива. Через несколько часов после его отъезда у меня началась сначала паника, а затем и истерика, я успокаивалась только тогда, когда он присылал мне СМС или мы общались по скайпу. Через два дня он пропал, его телефон был выключен, на связь он не выходил. Мне было так плохо, что мама вызвала скорую помощь. Доктора что-то укололи, и я успокоилась, только ревела. Мама сидела рядом, гладила меня по голове, как в детстве, и приговаривала: «Всё будет хорошо, он приедет, он обязательно вернётся». На следующий день мама ушла на работу, я осталась сидеть у компьютера с телефоном в руке. Вадим по-прежнему был недоступен. Действие лекарства закончилось. Мне опять стало очень плохо. Я вспомнила, что у нас в холодильнике уже много лет стоит полбутылки коньяка, и я стала себя успокаивать. Поскольку я вообще не пью, то после второй рюмки у меня закружилась голова, а после третьей мне вообще всё стало до лампочки.