Дмитрий Карпов: Домик в рапсовом поле. Главное – душа

– Да… Да ты ещё спрашиваешь?!

Я было собрался уйти на своё место, но Мэт потянул меня за руку, и я снова плюхнулся на мягкое сиденье автобуса.

– Просто… Понимаешь, я…

Начал он, и так и не закончил.

Никогда.

Маленький городок Севенвиндс на берегу реки в Чехии впечатлял своими красотами. Ничем не отличаясь по географическому местоположению от других простушек-деревень, он был единственным в своём роде. Мне повезло родиться в нём, независимо от того, как это звучит. И используя сарказм, и без него, оба варианта будут верны. Городок находится на холмистой местности, из-за чего и произошло его название. Говорят, на его вершине дуют семь ветров, именно поэтому Sevenwinds. Ну а если посмотреть пониже, то вы увидите узкие улочки с множеством лавочек и магазинчиков, столь свойственных для уютной Чехии. В нём много плюсов, уравновешивающимися таким же количеством минусов, но это всё не важно. Главное для меня на этот момент – не опоздать на первый урок в этом учебном году.

Школа имени Аманды Хиллс – тот ещё уголок нашего города. Иногда я поражаюсь, как в одном заведении можно собрать всех отбросов города, девчонок с юбками, явно не выполняющими свою функцию одежды, и ботаников, при этом не развязав Третью Мировую. Я не отношусь ни к одной из этих групп чёртовой ярлычной классификации. Что-то выделяющееся среди всех, призираемое всеми, неформал, фрик – все это про меня, хотя я и не заслуживал таких прозвищ в свой адрес. Что поделать, такая у меня репутация. Как раз она и сыграла главную роль в моём первом учебном дне в «ШАХ». Кто вообще придумал это сокращение?

Обычно, добираясь до школы на велике, я разглядывал дома, улочки, прохожих. Но только не сегодня. Я полностью погрузился в свои мысли. Всё-таки это последний год в ШАХ, а дальше взрослая жизнь, универ, новые заморочки, и, скорее всего учитывая всё ту же репутацию, жизнь в одиночку. Да я был и не против. Я не считал наказанием для себя убираться, готовить, ухаживать за своим жилищем. Единственное, от чего меня воротило, это тишина. Просыпаться, засыпать, существовать в одиночку, без единого звука – вот это наказание.

Проезжая длинным путём до школы по главным улицам города я всё меньше замечал прохожих и, кажется, чуть не сбил бедного Йорк-терьера. Если бы я остановился, то точно получил бы по голове тростью от старенькой бабушки, хозяйки собаки. Единственное что я смог, прокричать слова извинения оборачиваясь назад и сдерживая смех от своей же глупости.

Выезжая из-за угла дома, мне открылся прекрасный вид на главную площадь нашего города. Он ослеплял яркими красками, цветами, зелёными растениями и гулом торговцев. Я отвлекся лишь на секунду, но её как раз хватило чтобы получить приключений на весь грядущий день. Наткнувшись на выпирающую плитку брусчатки, я слетел с велосипеда вперед носом. Удар пришёлся сильным, и поэтому еле стоя на ногах я побрел к сумке, упавшей в паре метров от велосипеда. По лбу стекала кровь и сразу же сворачивалась в вязкие сгустки по пути к губам. Я поднял сумку и достал лист бумаги из своего альбома. Я часто рисовал, поэтому у меня всегда собой была папка с бумагой. Правда чаще всего они все были в рисунках улиц и лиц людей, не прочих оказаться на холсте, но мне повезло в этот раз. Моя тётушка положила мне папку новых листов в сумку. Ей нравилось моё творчество, и она с радостью ждала новых рисунков. Плюс, это деньги. Довольные моим творчеством люди кидали в мой пенал некоторую мелочь, которой мне почти хватало на расходные материалы.

– Уффф, – я вытер лоб бумагой, и она мгновенно стала алого цвета.

Ко мне подошёл парень. Он был в деловом костюме с галстуком, хорошо уложенной причёской и стильной кожаной папкой. Будь я судьёй в «Модном Приговоре», я бы поставил 5 из 5, чего нельзя было сказать обо мне, особенно сейчас, с рассечённым лбом. На мне, как обычно, была черная кофта с рукавом и джинсы соответствующего цвета.

– Эм, ты в порядке? – протянул он.

– Нормально… – я бы ответил что погрубее, но подумал, что для человека с моей репутацией это будет слишком опрометчиво.

– Давай я тебя провожу в медпункт, – сказал он, поддерживая меня за плечо.

– Спасибо, я сам справлюсь! Упав с велосипеда, я не потерял способность двигаться, в отличии от чувства собственного достоинства, – я скинул его руку и, взяв велосипед, поковылял в направлении школы. Вот и вырвалось то «погрубее». Да и иди оно все к чёрту. Я вижу его первый и последний раз. Не думаю, что я этим испортил ему день.