Светлана Цветкова - Свидетельство об опыте. Из жизни неидеального психолога

Осталось совсем немного. Море так близко. Там, за светло-желтой горой барханов. Недовольство собой, недовольство на себя. Нет сил встать. Шум огромного ворочающего живого зовет. Зовет и манит.

Тело благодарно охнуло, распластавшись на обветренных досках. Но почему так больно глазам? Небо пронзительного бетона давило сквозь веки. Странно, солнца нет, а блеск растекается, отражаясь от серой плитки, посеревших стволов и прячась в хлипкой зелени поляны. Выцветшие, белесые колоски прошлого года поймав ветерок изредка вздрагивая отзывались на хаосу внутри Нелли.

Плети длинными треугольными иглами цеплялись друг за друга образовали подобие убежища. Недоступное убежище из дикой ежевики.

Нелли задумалась о возможностях отгородиться от всех. Соседок, людей, прохожих.

Вырывая с корнем неподатливые одеревеневшие стебли из земли, рвала кожу на руках. Колючки по хозяйски впивались в тело. Позволяли ощущать его через боль.

Море было совсем рядом. Стоило только перейти барханы. И оно пахнуло, бросилось бы в глаза, расстелилось у ног.

Натянув на израненные руки куртку. Женщина обхватила поудобнее кучу обнаженных корней с отростками и шипами. И повернула в сторону дома.

Обрушение мира

Ночью слушала Рея Бредбери «вино из одуванчиков». Лил дождь. Капли по гномьи непрестанно стучали крошечными молоточками по оконному откосу. Комната пропахла книгами и сыростью. Разнообразные прямоугольники лежали на стеллажах, прятались в полке с одеждой, на подоконнике, стыдливо выглядывали из-под кровати и на компьютерном столе, с давно не работающим компьютером. Нет времени. Жизнь убыстрилась, темп бешенный… так и стоит покрываясь пылью, забытый и громоздкий аксессуар вросший в интерьер комнаты. Нет времени, нет времени… выбиваются бессмысленные слова. Привычные и совершенно бессмысленные слова. В них нет наполненности, нет жизни… слова которых нет.

Когда останавливаешься и смотришь вокруг, то позволяешь всему миру показаться тебе. Останавливаешься и отодвигаешь рукой привычное стекло, стоящее между миром и собой.

Хочется позволить миру обрушиться на себя.

И мир хлынул громоздкими бесформенными кучами досок от поддонов, лежащими во дворе. Заготовленные для постройки ажурной беседки, предположительно белого цвета. Длинные, рубленные на куски, с гвоздями и без, новые и пролежавшие долгое время под вездесущим дождем. Дворовая инсталляция «склад невоплощенных мечт».

Позавчера лежал снег.

А сегодня солнце грело, и сулило возможные перемены. Примятая трава открывала свое сокровище – первый одуванчик.

Приходя в терапию за излечением от внутренней боли творческий клиент одновременно излечивается от источника вдохновения, от собственного творчества от новых идей.

Как помочь человеку преобразовать внутреннюю тоску находясь вместе с ним?

Бережно.

Рассеянный свет сквозил множеством мелких острых иголок и впивался в закрытые веки, оберегавшие глаза от пронзительного света.

Серебристый листок тополя, рассыпается прошлогодней хрупкостью.

На скелет подобных, влажно-черных ветвях с еще не набухшими почками сидела птаха. Сероватый и невзрачный певец, был неотличим от дерева. К стыду своему не помню ее рода, звания. Хотя регулярно слышу залихватское пение, пробуждающее некое стремление к обновлению.

Первая зелень, с завидным постоянством покрывает черные пустоты земли. Еще далеко до того времени, когда буйная, не знающая границ зелень начнет преобладать и забирать полезные вещества, воду и солнечный свет у посаженных рукою человека растений.

Поверхность земли уже переполнена влагой и выталкивает ее из себя в виде гигантских уродливых луж.

На следующий день одуванчики распространились на треть поляны, по- хозяйски растопырив острые пушистые лучи.

Жизнь мгновенно заявила о себе, стоило прийти нужному мгновенью.

Семена долго покоятся внутри уютного чрева земли.

Человек хранит идеи как семена. Приходит время, и они прорастают. Несмотря на неуверенность, кажущуюся ненужность и внутреннего критика.

Одиночество.

Человек, осознающий свое одиночество теряет надежду на возвращение в лоно беззаботности.

Потребность в любящем, дарящем заботу мире, таится в глубине нашего естества. Люди несут с собой это одиночество и тоску по несбывшемуся раю. Если происходит признание и смирение с нашим тотальным, от всех отличающемся миром – мы взрослеем. В принятии нет претензий, надрыва – остается только боль. С течением времени, окутывается слоями действий. Действий, направленных вовне, в мир, к тем, кто нуждается в помощи. И с каждым таким шагом, плотный слой окутывает нашу боль, как моллюск, оберегая свое естество, укутывает червячка попавшего в раковину. И постепенно слой за слоем вырастает редкое и прекрасное творение – жемчуг. У людей – рождается творчество. Проявление себя в мире.