Валерий Кафа - Энциклопедия отношений

– Женя, привет! Алексей Алексеевич решил выход на пенсию отметить не в кафе, а на природе на нашем старом месте. По всем прогнозам обещают солнечную погоду. Вот вчера после твоего ухода мы и решили единогласно его идею поддержать. Заодно откроем новый шашлычный сезон. Всё уже готово. Так что откладывай все свои дела, даже срочные, и собирайся. Минут через 20 заедем за тобой. Ну и ещё кое-что… – О веском поводе для выезда на пикник мне понятно. Люся неоднократно, радуясь как ребенок, с восторгом объявляла, что ее Алексей Алексеевич нынче выходит на пенсию. Чтобы меня заинтриговать, она специально выделила слова «и ещё кое-что» и произнесла их загадочно.

– Отлично, буду собираться. – На сегодня у меня не было никаких планов, даже не знал, чем заняться, поэтому не раздумывая согласился. – Но я еще в постели. Если не успею, то подождите немного, хорошо? – Теперь балагур Тишка отобрал у Люси трубку, чтобы сказать свое последнее веское слово.

– Да без проблем, Женек! – Как только я положил трубку, внезапно ощутил очень тонкий вибрирующий писк. И этот неестественный зум улавливал не ушами. Неприятный, мощный и властный, он хозяйничал во мне и, блуждая по организму, пронизывал с головы до пят. Я осознавал, что кроме меня никто бы его не услышал. А через секунду почувствовал, что меня парализовало и моей воле не подвластны были даже пальцы. Неожиданно наступившее странное и ужасно неприятное состояние всего организма невольно привело меня к мысли: наверное, тот, кто умирает, именно это и переживает в последние мгновения своей жизни? Но поскольку мой мозг анализировал происходящее, следовательно, он не был парализован и работал без нарушений. В итоге согласно переносимым ощущениям мне пришлось сделать только одно логическое заключение: кто-то подверг меня своему телепатическому воздействию. Но кто? Рядом со мной нет гипнотизёров. Да и самый сильнейший из них не способен сотворить со мной такое, а – извне и подавно. Остаётся только одна непривычная для нашего восприятия версия: человек на такое не способен. То, что сейчас бесцеремонно управляло мной, не спрашивая моего желания, обладает какой-то неведомой разумной и мощной энергетикой. К счастью, это длилось несколько секунд и так же внезапно прекратилось. Однако эти несколько секунд показались мне вечным адом. Меня угнетала и душевная неуютность, и телесная неопределенность. Ощущение, чем-то схожее со страшным похмельным состоянием. Подобное состояние мне примерно понятно. Обычно алкоголь в больших дозах не употребляю и стараюсь держать меру. Возможно, не отдохнул как следует. Планировал поспать минимум до девяти утра. А получилось чуть больше пяти часов. Только на здоровье и силу иммунитета пока еще не жаловался. Нередко отдыхать приходилось намного меньше, но слабости никогда не ощущал. Под диктовку этой неведомой энергии на смену прекратившемуся писку в моем сознании проявилось понимание бессловесной, следовательно телепатической, информации, содержащей ответы на некоторые мои вопросы: «Вся интересующая меня информация будет поступать в зависимости от обстоятельств. О том, что было в настоящую минуту, я буду помнить частично. О ночном происшествии – уже не помню! Чтобы все вспомнить, необходимо время». И действительно, я не знал, что было этой ночью. Было только угнетенное состояние от недостаточного отдыха и ощущение опухшей головы от множества вопросов. Я твердо знал – ночью со мной произошло что-то неестественное, необычное, а что именно, не помню. Обычно после пробуждения фрагменты даже самого малозначительного сна всплывают, а сегодня – угнетающее ощущение вычеркнутого времени из моего сознания. И на мой отчаянный вопрос: «когда это время придет?» ответа я уже не получил. В сознании остался ощутимый осадок неведения. А что же всё-таки было? Может у меня уже потихоньку «крышу сносит»? Может маразм так наступает? Но поторопился успокоить себя. Ведь я далеко еще не глубокий старик. И такие вещи со всеми, наверное, происходят. В жизни чего только не бывает. Меня вдруг осенило: в тот момент, когда меня парализовала ЭТА или ЭТО и когда я подумал о смерти, то почему-то абсолютно не боялся, что умру. Как ни странно и даже смешно – я переживал за своих товарищей, что они ничего не будут знать и долго и напрасно будут ожидать моего выхода из дома. Сейчас анализировать произошедшее со мной некогда, перенесу на вечер. Надо собираться, а то действительно люди будут долго ждать.