Виктория Трелина - Жила-была девочка – 3. Репетиция взрослой жизни. Начало 21-го века

На автомате выхожу из автобуса, на автопилоте захожу в аптеку, жду, когда рассосётся очередь, покупаю тест, бездумно снова сажусь в автобус. Забиваюсь в уголок, прилипаю лбом к стеклу. Дорога из центра до моего района занимает пятнадцать минут. У меня есть еще целых пятнадцать минут «небеременной жизни», я пытаюсь насладиться ими, понимая, что через эти пятнадцать минут жизнь моя разделится на «до» и «после». Мысль о том, что я могу быть беременной уже перестаёт казаться такой нереальной. За стеклом счастливые люди, все куда-то бегут, несут свои сумки с продуктами, болтают друг с другом о пустяках. Я теперь, наверное, долго не смогу так себя вести. Что я буду делать, если мои опасения подтвердятся? Как я буду вставать, ходить в универ? Как я буду общаться с подругами? Как я вообще смогу что-то делать? Моя жизнь на этом закончится. Да ну, нет же! Это всё череда нелепых совпадений! Я в последний раз пытаюсь себя переубедить, и снова чувствую злосчастный холодок в груди. Нет! Всё не спроста. Как бы я себе не врала: мне это всё не кажется.

Две… две полоски. Ошибки быть не может. Смотрю на себя в зеркало – лицо бледное, но в этот раз хоть не зелёное. Выхожу из ванной как зомби:

– Мам…

Мама идёт мне навстречу из своей комнаты как ни в чём ни бывало, как выходила все двадцать лет.

– Ставь чайник. Он остыл уже.

Я ставлю чайник на плиту.

– Мам, мне надо с тобой поговорить, – почему-то на ум приходит именно эта стандартная, киношная фраза.

– Ну давай поговорим, – улыбается мама пока мы идём из кухни в мою комнату. Сейчас она точно перестанет улыбаться. Отчим смотрит телевизор в зале на полную громкость, как обычно; гудит плита, слышна дрель у соседей. Закрывается моя дверь, все звуки приглушаются.

– Я беременна.

С маминого лица медленно сошла улыбка, но она не разозлилась, не испугалась. Она села в кресло. Её лицо не выражало ничего. Я следила за её лицом. Сотни раз я читала про такие моменты, про то, как девочки-малолетки говорили родителям о беременности. Матери журнальных девочек, как правило, кричали, ругались, выгоняли из дома, … Моя мама просто села в кресло…

– О, господи, – просто сказала она.

Мы помолчали.

– Это точно?

– Не знаю… Два теста показали две полоски.

– И что ты собираешься делать?

– Не знаю… рожать.

Мы снова помолчали. С кухни донёсся свисток.

– У тебя там чайник кипит, – сказала мама, – Иди, пей чай.

И я пошла выключать чайник, налила заварку, насыпала сахар… Я делала привычные будничные вещи, которые делала всегда. Но я была уже другая. Моя жизнь перевернулась и разделилась на «до» и «после». Предчувствия меня не обманули.

Я налила себе чай и поставила на тумбочку.

– Пей, – сказала мама.

И я стала пить. Я не чувствовала вкуса, и не испытывала никаких эмоций. Мама включила мой телик. Там показывали «Каменскую».

– Ложись, смотри кино, – приказала мама. Она видела, что я веду себя как робот. Она, как могла, пыталась вернуть меня к нормальной будничной жизни. Но было понятно, что она и сама сейчас в таком же состоянии – в состоянии робота.

Я легла и стала смотреть в экран. Из-за стены не доносилось никаких непривычных звуков. Наверняка, мама рассказала всё отчиму. Наверняка, он как-то отреагировал, но кроме звука телевизора, я не слышала ничего. То есть никаких бурных обсуждений, никаких нервов. Я лежала и смотрела в телевизор, не видя, что там происходит. Я лежала так долго. Мама вошла и выключила свет.

– Спи, – задала она мне программу, – Спокойной ночи. И я закрыла глаза. Мама вышла. Я полежала с закрытыми глазами, но не уснула, снова стала смотреть в экран…

Через какое-то время снова зашла мама.

– Ты что не спала всю ночь? – спросила она.

– Спала, – зачем-то соврала я, вяло удивившись, что уже утро.

– Пойдём завтракать.

Я встала и пошла на кухню, потом надела на себя то, что сняла вчера, потом проводила маму на работу, потом взяла сумку со вчерашними учебниками и вышла на улицу, не накрасив ресницы и губы. Я поехала по привычному маршруту, но вышла на остановку дальше, чем мой универ. Я шла к Нинке. Это единственный человек на свете, с кем я сейчас была в состоянии разговаривать. Я не знала точно, дома ли сестра, но была уверена, что дома. Если Нинка в колледже, то я сегодня совсем сойду с ума. Мир, бог, ангел-хранитель, или кто там ещё есть – то, что берегло меня всю жизнь от серьёзных проблем и потрясений, оно не могло меня сейчас оставить. И сестра была дома… Одна. По счастливой случайности, она проспала сегодня первую пару. Моя вселенная не покинула меня до конца. Значит, всё то, что происходит, для чего-то нужно. Значит, так в итоге будет лучше для меня. Я тогда ещё не читала эзотерических книг. Они тогда еще не были популярны. Просто я каким-то шестым чувством понимала, что мир всегда посылает мне то, что мне на самом деле надо, даже если сейчас я этого ещё не осознаю.