Дана Гельдэ - В режиме online

Нехитрая еда, чистота и добрые глаза напротив сделали свое дело. Неприкаянный мужик Колька нашел для себя «тихую (во всех смыслах) гавань» и остался с Мелей. Ну, и что с того, что она старше? Кольку так беззаветно любила только мать, а тут баба подвернулась и смотрит она на него глазами настрадавшегося человека и жаждущего любви. Мелины веки тяжелой складкой лежали на больших глазных яблоках и свисали в уголках. Почти не моргая, она смотрела на Колю и подкладывала ему то хлебушек, то огурчик.

Коле это нравилось. Он смущался, но счастливо светился изнутри. В отличии от Мели лучистые Колины глаза были похожи на глаза ребенка. Из всего спектра голубого они были васильковые и вызывали у Мели смятение. То ей хотелось страсти, которую она никогда доселе не испытывала, то вызывали в ней материнский инстинкт, который спал за ненадобностью. Меля обрела свое бабское счастье: и мужчину, и объект для материнской заботы.

После фразы про сахарный сироп, Колька посмотрел на меня наивными глазами и тихо сказал: «Девушка, мы не кормили пчел сахаром. У нас даже, чтобы себе сахар купить денег нет».

Его бесхитростный ответ, словно кипяток, ошпарил меня и заставил стыдливо убрать карандаш.

Всю дорогу в моей голове крутилась фраза: «У них не было денег даже на сахар…»

7. Няня для собаки

Фаечка приехала в Москву из далекого села. Печать «дерёвня» на наших лбах четко просматривалась. У городских она вызывает раздражение, у деревенских – повод считать человека своим. Вот так, в районе метро Площадь Ильича мы с ней и познакомились.

Я тогда занималась с немецкой девочкой Моникой, Фая была няней Павлика.

Фанию хотелось называть только уменьшительно-ласкательно. Она была маленького роста. Чтобы никто над ней не смеялся, сама называла себя «полторашкой».

Когда мы с ней шли, со стороны, наверное, выглядели очень смешно. Штепсель и Тарапунька. Мои метр семьдесят и ее метр пятьдесят гуляли по столице по выходным дням. Мы знакомились с парками, шагали по улицам, хранившим историю города, заглядывали в музеи и на выставки.

Несмотря на то, что я планировала в Москве остаться, меня не покидало ощущение, что скоро уеду и не успею что-то важное увидеть, узнать. Хотелось многого. Я с жадностью впитывала в себя дух этого города, энергию большого потока.

В свободное время я знакомилась с историей московских улиц, а потом проводила подруге экскурсии. Фаечка меня внимательно слушала, даже если это ей было неинтересно. Меня это устраивало.

Она когда-то закончила педучилище, но ей всегда удавалось устроиться лучше всех. Фаечка зарабатывала больше всех, кого я знала в этой профессии. Она попадала в такие семьи, которые отдыхали четыре раза в год. Это были разные страны. Фаечка сопровождала их во всех поездках и пресытилась путешествиями. Ей уже не нравился Париж, раздражали Канны, надоели Сейшелы. В тот год она работала с мальчиком, который был внуком «левой руки», или «правой ноги» мэра города.

Дедушка с бабушкой приходили к внуку часто. Фае удалось подружиться с ними. Благодаря этому знакомству, женщина устроила двух сыновей с физкультурным образованием на высокооплачиваемые технические должности. Как это удалось дедушке? Вопрос интересный…

Я прощалась с Моникой, Фаечка оставалась с Павликом. Наши пути расходились и мы общались с подругой редко. Звонили друг другу по необходимости, когда кто-то из нас искал работу, или трудоустраивал своих знакомых. Во время таких коротких разговоров мы делились радостями и огорчениями.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.