Дана Гельдэ - В режиме online

Подарку Марик обрадовался и начал трясти пакет. В целофановом пространстве с шумом перекатывалась и персыпалась неоднородная разноцветная масса. Мы оба завороженно смотрели на это.

– Даночка, я хочу их продать, – с придыханием сообщил мне мальчик.

Из всех моих воспитанников «Даночкой» меня называли только Марик и Моника, остальные звали Даной. Был еще у меня пятилетний художник, которого звали Саша. Тот почему-то попросил у меня разрешения называть меня Мирандой. Я согласилась.

– Марик, а кому ты хочешь их продать? – с удивлением спросила мальчика. У меня-то на пуговицы были свои планы, – добавила я.

Не глядя в мою сторону, мальчик сообщил:

– Бабушке!

Тут я возмутилась:

– Как же тебе не стыдно?! Она все тебе приносит просто так, без денег!

Марик посмотрел на меня внимательно. Подумал. Согласился. А потом назвал других покупателей.

– Мама и папа, – озвучил малыш.

– Да, что же это такое! Разве можно что-либо продавать родителям? – гневно высказалась я.

– Ну, Даночка, что же делать? У меня больше никого нет, остаешься ты! – растерянно заявил малыш. Я молча всплеснула руками.

5. Политтехнология

Одним из моих воспитанников был мальчик по имени Максим. Он был вторым ребенком в семье. Его старшей сестрой была Ева, ученица шестого класса.

Мама Максима и Евы была врачом. Ольга была загружена работой и домашними делами. Она мало общалась со мной. Папу Максима звали Олег, работал политтехнологом. Он-то и расспрашивал меня о сыне и не только. Его всегда тянуло поговорить на политические темы, интересовался жизнью в регионах, настроением народа. Для него я была ближайшим представителем простого народа.

Когда нам объявили, что «грянул очередной кризис», Олег поинтересовался у меня:

– Скажите, пожалуйста, если сравнивать кризис 2008 года и нынешний, какой Вам лично было легче перенести?

– Олег, я отвечу Вам наглядным примером. В 2009 году мой сын служил в армии. Его служба проходила в одной из подмосковных воинских частей. Я уже работала здесь и могла навещать сына хоть каждые выходные.

Как любой матери, мне хотелось накормить его чем-то вкусненьким. Рядом с ним служили ребята с Урала и Сибири, мало к кому приезжали родственники. Поэтому мы с дочерью везли четыре больших пакета с едой. Что-то жарила, что- то пекла, на всё про всё у меня уходило тогда две тысячи рублей, – рассказала ему я.

– А сейчас? – спросил Олег.

– Сейчас на эту сумму я могу позволить только один пакет, – улыбнулась я.

А накануне очередных парламентских выборов свой вопрос задала я:

– Олег, зачем нам столько партий? Почему наша страна не взяла пример с ведущих мировых держав, где демократия имеет большую историю? Ведь у парламентов некоторых из этих стран двухпартийная система.

– Как профессионал, я не хочу ругать своих коллег. Но, чтобы ответить на Ваш вопрос, хочу задать Вам задачку. Недавно в классе Евы проходили выборы президента класса. Школа, в которой она учится, элитная. Наша Ева – амбициозная девочка. Она захотела победить на выборах, но у нее был сильный конкурент. Сын дипломата из Южной Кореи был лидером и умницей. Мальчик пользовался уважением среди мальчиков и среди девочек. За Еву были только некоторые девчонки. Мальчиков в классе было больше, поэтому преимущество было на стороне корейца. Ева понимала это. Она пришла со школы расстроенная. Угадайте! Какое решение я ей подсказал? – озадачил меня Олег.

– Надеюсь, Вы не предложили ей подкупить одноклассников? – пошутила я.

– Нет. Я предложил «разбить» электорат конкурента. В ее классе есть второй мальчик из Кореи. Он тоже умница, дружит со всеми одноклассниками, но не лидер. Я посоветовал Еве убедить его идти на выборы и помог ей придумать для него интересную программу. Дочь так и сделала. В результате «раскола» среди мальчиков, моя дочь победила на выборах. Вывод: при двухпартийной системе победит реальный лидер, потому что повлиять на результат невозможно.

6. У них не было денег…

Созвездие, под которым я родилась, наградило меня противным существом. Скрупулезная и дотошная дама все подвергает сомнению. Она придирается к мелочам. Ей не нравится все, с чем я соприкасаюсь. Она не довольна даже собой…

Каждый раз она заставляет меня анализировать действия, раскладывать все по полочкам, по коробочкам, делать какие-то, непонятные никому запасы. Самое страшное, из-за нее мне приходилось хранить странные вещи, например, компас, бинокль, костюм химзащиты. Еще одной такой вещью является… химический карандаш.