Татьяна Василевская - Своя волна

Шедший впереди капитана следователь, от неожиданности замер на месте.

–Убирайся! – завизжала старуха и кинулась на следователя. – Убирайся!

Изливая на явно ошалевшего следователя потоки матерной брани, старуха пыталась вцепиться в него скрюченными пальцами или стукнуть своей клюкой.

Оттолкнув старуху, следователь недобрым взглядом посмотрел на капитана.

–Сумасшедший дом какой-то! Успокойте ее!

Ловко ухватив извивающуюся старуху, продолжающую поливать служителей закона отборным матом, капитан довольно добродушно сказал:

–Хорош! В отделение захотела?– слегка встряхнув старуху, для острастки, он обратился к следователю: – Она ж сумасшедшая. Всю жизнь не в себе была, а к старости совсем из ума выжила.

–Так что она тогда тут делает? Ей самое место в сумасшедшем доме,– отряхиваясь и внимательно осматривая свой пиджак, возмущенно сказал следователь. – Старая ведьма.

Старуха не осталась в долгу и ответила на «старую ведьму» очередным потоком брани.

–А ну, хватит!– снова встряхнув ее, прикрикнул капитан. – Кто ж ее возьмет в сумасшедший дом? Кому она нужна-то? Бывает, когда совсем уж припадок, и соседи сильно жалуются, забирают ее. Подержат день-два и домой. Они ее даже назад сами привозят – знают, что иначе никто ее не заберет.

–Еще та семейка…

Капитан усмехнулся.

–Да, семейка у них, как на подбор. Сын-то ее, отец нашего подозреваемого, так тот настоящий шизофреник был. Со справкой. А жена его, шалава была последняя, что при таком-то муже, может и не мудрено. Пила, потом к наркотикам пристрастилась. Ребенка колотила так, что он весь в синяках ходил, из дома выгоняла. Потом ее материнских прав лишили. Да толку-то… Вот и вырос он такой…

–Закройте ее в комнате и вызовите скорую. Пусть заберут ее,– холодно сказал следователь. Драматические подробности из жизни семьи подозреваемого его не интересовали.

–Все одно, завтра обратно привезут,– пожал плечами капитан. – Ну, да соседи хоть одну ночь спокойно поспят без твоих концертов. Правда, старая?– он подмигнул старухе и она, как будто только и ждала какого-нибудь сигнала, тут же разразилась очередной порцией ругательств. Капитан погрозил пальцем. – Цыц!

На следующий день капитан Левицкий, так до конца и не избавившийся от своих сомнений, чтобы как-то успокоить «внутренний зуд», решил прогуляться к дому задержанного Осипова. Сам не зная зачем. Просто для очистки совести, что, мол, хоть как-то попытался «прояснить» не дававший покоя вопрос. Ничего особенного узнать капитан не надеялся. Да к тому же, даже если что-то новое и всплывет, скорее всего, следователь его даже слушать не станет. Дело, считай, раскрыто. Охота была в поселке торчать. Ему, можно сказать, сказочно повезло – прямо в день совершения преступления взяли подозреваемого. И факты все указывают на его виновность. А тут, вдруг, капитан, со своими сомнениями. Ясное дело, следователь только отмахнется. Но, так или иначе, а сходить к дому задержанного участковый решил твердо. Заодно узнать насчет бабки Осипова. Небось, медики уже привезли ее обратно. Полиция ее в больницу отправила или нет, а они все равно держать ее долго не станут.

Перед подъездом, в котором проживал предполагаемый убийца, возле своей машины суетился толстенький краснолицый мужичок, сосед подозреваемого, живший этажом выше, прямо над «нехорошей» квартирой, занимаемой неблагополучной семейкой.

–Бог в помощь,– сказал участковый, подходя к раскрасневшемуся как помидор, запыхавшемуся мужичку.

– Здорово,– буркнул тот, с сердитым видом покосившись на капитана.

–А я ведь в участок собирался сегодня идти, заявление писать. Распустили вы этих, всех. Житья никакого не стало,– вытирая кативший с него градом пот, сказал владелец машины.

–На счет чего заявление? Кого распустили? – уточнил капитан.

–Всех «этих»! Ублюдок этот, Генка Осипов, радиолу у меня вчера из машины спер.– Мужик злобно сверкнул глазами. – Небось, продал кому-нибудь на трассе, гнида, что бы дозу себе купить, тварь. Житья никакого нет от них всех…– автовладелец прибавил пару нецензурных слов и сплюнул.

–Радиолу? Так, а чего же ты передумал заявление писать?– внимательно глядя на соседа, распущенного полицией Генки Осипова, спросил капитан. Мужик был не из тех, кто пускает такие дела на самотек и машет рукой.

–Так чего писать-то? Вы ж его сами вчера забрали. Посадят за убийство. А радиолой-то теперь никто и заниматься не станет. Деньги-то мне по любому не вернут, так что я и решил не идти. Чего время зря тратить? Да и хрен с ней, с радиолой,– проявив неожиданное великодушие, с каким-то злорадным торжеством сказал мужик. – Главное, что урода этого упрячут теперь. Здесь его больше не будет.– Мясистые губы растянулись в злобной усмешке. – Еще б бабка его полоумная богу душу отдала поскорей, и совсем бы красота была.