Михаил Трещалин - Житейские истории. Рассказы, миниатюры, повесть

Это совещание наскоро провел начальник управления механизации и предложил съездить пообедать и посмотреть достопримечательности Костромы.

Обедали в каком-то ресторане, войдя в него со служебного входа в специально оборудованном зале не для простых людей. За обед платить, вообще не пришлось. Официантка произнесла магические слова: «Распорядился Константин Иванович». Сказала она это шепотом, как бы сообщая государственную тайну. Потом долго катались на двух «волгах» по городу.

Кострома – старинный русский город не многим моложе Москвы. В нем на крутом берегу Волги довольно компактно расположился исторический центр с одной из главных достопримечательностей – торговой площадью. Костромичи называют ее сковородкой. Здесь сохранились торговые ряды со времен царствования Василия Темного – отца Ивана грозного. Потом мы посетили живописный городской парк на берегу, побродили по его аллеям и, насладившись благолепием старинного города, вернулись в гостиницу.

Утром опять состоялось короткое совещание теперь в кабинете первого секретаря обкома Суслова. Было предложено выехать по районам. Это вполне устраивало Стому желавшего все увидеть своими глазами.

В этот день мы проехали добрых две сотни километров по пересеченной местности присущей центральным областям России, любовались из окон автомобилей красотами смешанных хвойно-лиственных лесов, просторных полей с посадками картофеля и необъятных лугов. Мимо нас пробежало около десятка деревень с бедными крестьянскими подворьями, колхозные животноводческие фермы все как на одно лицо выкрашенные известью, Несколько водонапорных башен с гнездами аистов на вершине. Было начало июня, и птенцы только-только вылупились из яиц. Родители беспрестанно таскали птенцам еду. Было забавно смотреть, как маленькая птаха открывала огромный рот и поглощала то лягушонка, то червяка. Проехали мы и мимо нескольких сенажных башен с провалившимися внутрь алюминиевыми куполами, но Стома наудачу в это время смотрел в другую сторону и башен не заметил. В каком-то районном центре мы пообедали с выпивкой для поднятия аппетита. Армянский коньяк был великолепен. Я обратил внимание, что на дверях висела табличка: «Ресторан закрыт на спец. обслуживание». Кроме нашей группы действительно здесь никого не было. Опять прозвучало магическое: «Константин Иванович» и мы уехали не расплатившись.

Стома ужинать в обкомовской гостинице не пошел. Он попросил в номер два стакана чая и пачку крекера «Молодость». Он здорово устал от поездки и сразу лег.

Я и мой коллега из «Росбашняспецстроя» весь остаток вечера просидели в холле возле телевизора и тоже довольно рано отправились на ночлег.

В аналогичных поездках мы провели еще несколько дней. Нам показали комплекс крупного рогатого скота на 1200 голов. Животноводческие помещения в это время были пусты. Скот кормился на выпасах где-то неподалеку. В стойлах было чисто и пахло свежей известью.

За дни этих непонятно зачем организованных поездок Стома очень устал и ко всему проявлял явное безразличие.

Наступил четверг. Нас повезли в Сусанинский район. Это оказалось далеко, и туда вела очень плохая дорога. Но зато глушь первобытная. Точнее не скажешь. Среди вековых еловых лесов, как в сказке вдруг явился взору крошечный поселок бывший рай. центром. Нас встретила миловидная женщина на вид лет 28—30. Сколько ей было на самом деле, я так и не узнал. Она оказалась секретарем райкома КПСС Сусанинского района. Она сразу повела нас обедать, что было очень кстати. За дорогу мы все изрядно проголодались. За обедом мы немного выпили. В этот раз не удержался и Стома. Был подан французский коньяк «Мартель». Каким образом такой редкий даже для столицы напиток оказался здесь в костромской глуши, тоже осталось загадкой.

После обеда нас повезли на рыбалку. Собственно никакой рыбной ловли не было. Рыбу наловили специально для нас заранее, и хороший повар из ресторана сварил патриаршую уху из озерной рыбы на курином бульоне. Такое я ел впервые в жизни.

Вокруг Стомы гоголем кружилась секретарь райкома, довольно открыто предлагая ему свою красоту. Пожилой начальник Главка виноградарства как-то быстро захмелел и совсем не отвечал на ухаживания красавицы. Незаметно для подвыпившей компании он задремал, и некоторое время спустя захрапел.

Секретарь уже готовая к мужским ласкам попыталась ухлестнуть за мной. Я объяснил ей, что я и так на вашей стороне и мне этого не нужно, но могу быть ей другом. Мы отошли от костра и скрылись от посторонних глаз в вечерних сумерках. Нэля, так звали секретаря расплакалась. «Меня теперь съедят. Я партийное задание не выполнила. Я должна была со Стомой переспать», – сквозь слезы говорила она.