Жан Висар - Чебурек пикантный. Забавные истории

Он вытащил единственную купюру из, специально подготовленного для таких случаев, абсолютно пустого, тощего и потрепанного бумажника.

Издевательски вложенный туда потертый стольник выглядел не лучше.

– Н-у-у, – промычал гаишник, с отвращением глядя на замызганную бумажку, – сто рублей за выезд на полосу встречного движения, – это несерьезно…

Он брезгливо заглянул в девственную пустоту Сашиного бумажника, в надежде на то, что там обнаружится еще что-то – посерьезнее, но там больше ничего не было. Тогда в раздражении он снова сел в свою фантастическую машину, зло хлопнул дверцей и страшно взвизгнув своими широкими скатами… уехал.

А опозоренный Саша Ридерман – Новый Русский среднего достатка, усердный работник и прекрасный семьянин, так и остался в растерянности стоять со своим мятым стольником в протянутой руке…

Человеку по фамилии Заремба в жизни не повезло. Причем, прямо с детства. Почему-то он получился хоть и симпатичным, можно даже сказать, – красивым мальчиком, но уж очень маленьким. Толи гены подвели, толи витамины, а может экология так повлияла? Черт его знает! Такая уж судьба у него получилась. Про таких маленьких обычно говорят – «метр с кепкой». А в довершение всего, бедняга еще и очень этого своего роста стеснялся. Он вообще был стеснительный.

Таким стеснительным и рос, вернее взрослел, потому что рост его с годами почти не менялся. Когда я с ним познакомился, он был уже студентом, и чтобы хоть как-то скомпенсировать свой гадкий рост, стал он заниматься культуризмом. Сейчас тоже самое не менее красиво и тоже не по-русски называется бодибилдингом.

Накачанный этим бодибилдингом будто насосом Заремба теперь всегда открывал дверь своей квартиры одетый лишь в красивый и обязательно широко распахнутый байковый халат. Надеялся на то, что если вдруг за дверью окажется какая-нибудь красивая девушка, то она сначала обратит внимание не на его мизерный рост, а на внушительные выпуклости его ладного и атлетически сложенного торса. Но красивые девушки в его дверь почему-то не звонили, а измученный сквозняками Заремба лишь чаще обычного стал болеть простудными заболеваниями. Это отрицательно сказалось и на его спортивной форме, – приходилось пропускать тренировки. А любые простои в искусстве бодибилдинга не приветствуются категорически – накачанные мышцы без обязательных каждодневных упражнений сдуваются мгновенно.

Кстати, не только дельтовидные мышцы спины, бицепсы, трицепсы и разные там квадрицепсы, были у Зарембы крепки как сталь – другое – главное достоинство его организма тоже оказалась выдающимся. Причем не только в переносном, но даже и в прямом смысле этого слова…

Рассказывают, что как-то, ребята в общежитии, где одно время проживал и он, затеяли спор – чьё достоинство тверже. Гормоны то тогда были у мужиков о-го-го какие, причем без всяких там заморских снадобий и разных постыдных приспособлений, – всё исправно работало само собой – не то, что сейчас.

Так вот, этот животрепещущий вопрос так захватил всё мужское население общаги, что соревнования шли не прерываясь несколько дней, вернее ночей, подряд. Днем же, вместо лекций, претенденты отсыпались. Это незамедлительно сказалось на учебном процессе, и даже привело к отчислению самых ретивых борцов. Родители последних переживали страшно, так как все эти физиологические игры, происходили в Первом Меде, попасть в который было тогда так же непросто и дорого, как и сейчас.

Так вот, наш маленький Заремба эти соревнования с легкостью выиграл. Занял первое место. Смелый эксперимент будущих эскулапов и ученых-физиологов с очевидностью показал, что к росту индивидуума, как такового, эта часть мужского организма никакого отношения не имеет. Она развивается независимо от своего носителя и по молодости живет как бы сама по себе, часто функционируя когда и как ей вздумается.

Что же касается объективности судейства в этом непростом с технической точки зрения единоборстве, то тут все было железно, потому что активное участие в этом принимали такие признанные классики марксизма, как сам К. Маркс и его молодой дружок Ф. Энгельс. Спорить тогда с ними, а тем более сомневаться в их правоте не допускалось категорически – отчисляли мгновенно…

Тут надо отметить, что в те времена шоколадно-коричневые отсвечивающие золотом собрания их сочинений, длинными рядами стояли везде: в любом кабинете, библиотеке, книжном шкафу и даже на кухонной полке. Как только где-нибудь оказывалась свободная плоскость длинною в два метра, на ней мгновенно самовозрождались бесконечные труды этих нетленных, и так любимых в народе, классиков.