Жан Висар - Кот по кличке Мяу. Том I

Действительно, на карту посмотришь – хрен знает где, а я там был. В начале восьмидесятых. В командировке.

Там у местных ученых возникли какие-то проблемы с рыбой. Что-то типа того, что раньше ее было у них там – завались, а теперь ни фига нет. Вот и решили столичную науку к этому вопросу подключить.

Нас пятеро было – четыре дамы: Натка Лаврова, Светка Савоскул, Ксения Павловна Гутионтова, которую мы все любовно называли Ксюшей и Людка Белова – я ее тогда еще не знал – она в другой лаборатории работала:

Ну, и я при дамах – пятый.

Никто из нас в этой красной рыбе, да и в любой другой, конечно, ни бэ – ни мэ. Я имею в виду не в смысле – закуски, а в смысле – чтобы ее опять много стало, как раньше. Но деньги то Министерство рыбного хозяйства уже нашему институту подбросило, а нам ведь тоже интересно – Камчатка же! Вулканы! Горячие минеральные источники – целые озера горячей минералки! Долина гейзеров с фонтанами! Вы чё? И все это на халяву, да за казенный счет. Тут не то что ученый – любой дурак поедет. Вот мы и поехали.

Вернее, полетели. Летим в Петропавловск-Камчатский. Долго летим. Как раз самое время рассказать о тогдашнем моем житье-бытье и общем жизненном настрое.

Настрой у меня надо сказать на том жизненном отрезке было просто люкс! Потому что, как известно из классики – «вся наша жизнь – игра…». И именно тогда, в этой игре мне такой прекрасный прикуп выпал, ну, просто все в жилу. Полностью во всем период пошел переломный. И в лучшую сторону. Как показал последующий опыт – редчайший случай.

Во-первых, возраст отличный – тридцать пять лет, когда мужик, что называется, в самом соку.

По работе все тоже ОК. И нравиться, и недавно защитился – уже кандидат наук.

Опять же, с первой своей женой – Татьяной недавно развелся. Буквально пару недель назад стал полновластным хозяином однокомнатной квартирки. Малюсенькая, правда, – всего одиннадцать и одна десятая метра жилой площади, но зато кухня – целых два с половиной квадрата и отдельный санузел с сидячей ванной. Что ты! Это же класс! И комната только моя, и кухня моя, тоже с окном, и санузел тоже мой! И я один в нем – свободный как ветер! Хочу туда, и даже дверь могу не закрывать, хочу на кухню, хочу – запер дверь, и хоть на самую эту Камчатку! Свобода!

А финансовую сторону взять – и тут просто прелесть какая-то получается. Тогда ведь у нас как было – за каждый дополнительный червонец к зарплате борьба шла лютая. Несколько лет нужно было отслужить беспорочно, да еще с колхозами и овощными базами, субботниками и воскресниками, общественными поручениями и политинформациями… И все это только для того, чтобы всего одну бумажку эту к зарплате прибавили. А дослужиться до начальника – завлаба там или зав. отделом, где настоящие зарплаты водились – всей жизни не хватит. Да, честно говоря, у меня никогда такого желания даже и не возникало – начальником то быть.

Наукой заниматься в свое удовольствие – это пожалуйста, исследовательский кайф ловить и удовлетворять собственное любопытство за государственный счет – это сколько хотите. А вот вверх по должностям карабкаться, вокруг начальства крутиться, на совещаниях всяких рожу умную строить, да стружку с несчастных своих подчиненных снимать – это же совсем другое. Этого, понимаешь, – уволить к чертовой матери! Того, наоборот, – на ударника коммунистического труда выдвинуть. Как у нашего сатирика – «сначала этих посадить, а тех выпустить, а потом, – этих выпустить, а тех, которые еще не сидели, наоборот, непременно посадить!»

Нет, это все не по мне – суета одна, да тоска. Но жить то как? Ведь, что ни говорите, и на сто двадцать рублей жить – ведь тоже тоска. Даже еще тоскливее чем начальником. Но, оказывается, если разобраться и вникнуть в особенности тогдашнего нашего жизнеустройства, то даже и из этого казалось бы безысходного противоречия, тоже можно было выход найти.

И я его нашел. Еще несколько лет назад, немного разобравшись в запутанном и бестолковом существе зарплатообразования научных работников, я вдруг сделал для себя одно важное, можно сказать удивительное и судьбоносное для меня открытие.

Начальники ведь они тоже разные бывают. Если ты, например, – зав отделом, то целой ротой научных сотрудников должен заправлять – сто человек, к примеру! Да от них с ума сойдешь! За всех и за все надо отвечать, в сварах ихних бабских со слезами, да истериками разбираться, политграмотность всемерно повышать, дабы не дай Бог, кто-то из них, не предупредив заранее, не развелся или, что еще хуже, – за кордон не убег, с алкоголизмом бороться, премии мизерные делить, на картошку всех распределять, невзирая на фальшивые, полученные у знакомых врачей, справки про месячные и плоскостопие. Кошмар! Правда, за это твое усердие каждый из них будет перед тобой лебезить да кланяться, а про себя поносить нехорошими словами. А сверху над тобой еще больший начальник на тебя кулаком по столу стучит, уволить грозиться, а ты, потупив глаза, как двоечник у доски, изволь только бормотать в ответ: «Извини, Иваныч, – ты же меня не первый год знаешь, обещаю – такое больше не повториться, мамой клянусь. На больничные же все они, гады эти, попрятались, – якобы эпидемия у них там, грипп. В следующий раз обязательно полную норму дам, сам с ними поеду. Сто процентная явка будет, честное партийное слово даю, всех этих засранцев, как одного, на поле выгоню!».