Татьяна Тронина - Вишни для Марии

– А как я одна там буду, в другой стране? Я не могу ехать туда одна, без твоей поддержки… Весь смысл этого предприятия и заключался в том, что мы отправляемся туда вместе! Как муж и жена!

– Я готов тебя поддержать, если ты приедешь следом, по какой-то другой визе. Я готов помогать тебе, но только как друг, понимаешь!

– Мне тридцать восемь лет, кого я там найду, с кем мне там семью создавать…

– Вот именно, тебе всего тридцать восемь лет!

Мария наклонилась, всмотрелась, готовая в любой момент отпрянуть, закричать. Но камень, а вернее, железяка напоминала не бомбу, а скорее – горшок. Огромный чугунный горшок, который ставили в печь. Молодая женщина села на землю, осмотрела горшок со всех сторон.

В одном месте виднелась трещина, свежая, от лопаты. Мария коснулась ее пальцами, и неожиданно отпал кусочек черного металла. Отвалился, словно труха. Внутри горшок был набит чем-то, тоже как будто черной трухой. Черно-зелеными лепестками. «Наверное, древние заготовки на зиму, как у меня в погребе стояли…» – успокоилась Мария.

Она подцепила пальцами лежащий сверху круглый «лепесток». Тяжелый, плотный. Это тоже металл. Потерла. Потом провела ногтем. Под наслоениями, напоминающими сажу, блеснул металл. Блеснул ярко, весело, отражая солнце.

Золото.

Сама земля, по которой она ходила, улыбалась теперь Марии. «Люблю, – говорила земля. – Люблю тебя, моя девочка. Это тебе подарок. А подарки знаешь кому дарят? Нет, не самым достойным… Подарки дарят самым любимым».

– О господи… – прошептала Мария, разглядывая на ладони, перепачканной землей, золотую монетку.

Подошел Федор, посмотрел сверху, на раскрытую ладонь Марии. Сел на землю, напротив, тоже заглянул в горшок, достал пригоршню монет, чуть подкинул. Монеты солидно звякнули. Присвистнул, высыпал монетки обратно в горшок, отряхнул руки.

– Я не понимаю, – негромко произнесла Мария. – Это что, клад?

– Наверное, – ответил Федор. Он глядел на нее весело, с нежностью. Казалось, его интересует только она, одна она. А клад – ну так, постольку– поскольку…

– Ты знаешь, я тебе признаюсь честно, – все так же негромко продолжила Мария. – Я всю жизнь ждала какого-то знака. Чуда, что ли. Явления… Что меня любят.

– Я тебя люблю, – вдруг усмехнулся он. – И чудо – это ты. Ты мое сокровище. Моя прелесть… – дурачась, добавил он.

– Я о другом немного… Сложно объяснить. Я о другой любви. О материнской. Этот клад может быть знаком? Что мама меня любила?

– Н-не знаю… – озадачился Федор. – Но во всяком случае сама Вселенная тебя любит. Бог тебя любит, что ли… Это больше чем просто материнская любовь. Да и вообще… Наверное, каждого человека любят. Ну кто-то там, неведомый. Природа, высшие силы… Ой, я тоже не мастак говорить о столь высоких материях! – он засмеялся. – А вообще – да, можешь считать этот знаком.

– А это точно золото? – с любопытством спросила молодая женщина, разглядывая монетку у себя на ладони.

– Похоже на то. И тебе полагается сколько-то там процентов от найденного клада.

– Что? Какого клада? – К ним подошел Костя – взвинченный, раздраженный, с дрожащими губами. Увидел разрытую землю, торчащий одним боком горшок, монетку на ладони у Марии, сияющую отчищенной стороной… И сразу все понял. – Золото?! – воскликнул он потрясенно.

– Какое золото? – Сзади подошли остальные – Мария и Таша.

– Вот, откопала… – Мария протянула им монетку. Столпившись, забыв обо всем, напряженно сопя, все разглядывали найденное сокровище.

Ахмед тоже подошел, с ружьем наперевес, зорко поглядел по сторонам, потом встал неподалеку от горшка, словно часовой.

– Ахмед. Я клад нашла, – удивленно произнесла Мария, обращаясь к старику.

– Богатой будешь теперь, – невозмутимо отозвался он. – А так из-за старого погреба плакала, ай-ай-ай… Зря плакала.

Откуда-то появились Нелли Ласунская и Ксения Рожкина. Тоже принялись разглядывать монетку, огород.

– Что же такое творится-то… – возбужденно произнесла Нелли. – Наверное, все-таки придется позвонить участковому. Ну должны же власти обо всем узнать! Если все оформить законно, то тебе, Маша, вознаграждение полагается…

– Давай лучше я позвоню, – Рожкина достала из кармана мобильный. – Участковый все равно тебе не поверит. То у тебя людей убивают, то клады находят… Мне доверия больше.

– Да пожалуйста, сама звони! – обиделась Нелли. – Вот умеешь ты, Ксюша, от ответственности уходить.

И началось… Через пятнадцать минут уже все Дербенево было в курсе, что на огороде бывшей учительницы, Марии, найден клад. Участковый гонял от двора любопытных и по мобильному беседовал с начальством. Через два часа из области прибыло само начальство и почти сразу же за ним – съемочная группа из Москвы. Прилетели на вертолете.