Сергей Шведов - Короткими перебежками

Уже месяц город терроризировали страшные слухи. По вечерам люди боялись выйти на улицы, ночью все дома запирались наглухо, прекращалось движение транспорта, отключалось электричество, радио, не работал телефон, не выезжала «скорая», не показывала носу даже милиция, все боялись слухов. Говорили, что они приближаются, что уже совсем рядом, кое-кто даже видел их на улицах города. Люди не знали, кому верить, но при малейшей опасности все пугались смертельно, думая, что слухи уже ползут…

Первым еще месяц назад слухи заметил Евлампий Савельев, колхозный плотник, мужик непутевый, у которого семь пятниц на неделе, но и то сказать, пока за ним ничего такого не числилось. А тут встал он как-то раз утром, смотрит в зеркало – сам на себя не похож стал, понять ничего не может. Но идти куда надо не захотел, к врачу – боязно, упрячут еще, к бабке Саломонихе и подавно – разнесет, по всему поселку осудят. Закрылся дома и сидит – ни гу-гу. Только чуть погодя стал он замечать, что поползли по поселку слухи один другого страшнее. Люди по домам попрятались, магазины закрылись, колхозники поля и фермы забросили, коровы мычат недоенные, свиньи голодные. Понял Евлампий, что это от него зараза пошла, косяком всех зацепила, и еще больше струхнул – ну, теперь как пить дать посадят, а то, может, и хуже чего, за умышленное заражение. А выйти все равно страшно, вон они сколько народу уже сожрали, полпоселка словно корова языком слизнула.

А тем временем потянулись в город толпы беженцев. Все от слухов спасаются, кто на чем: на машинах, тракторах, комбайнах, велосипедах, на тачках ползут, самые недогадливые на своих двоих ковыляют. Все улицы запрудили, стали табором, слухи, кричат, приближаются, спасайся, кто может.

Городское начальство тоже не знало, что делать. Первым его желанием было, конечно, все эти слухи в зародыше подавить. Но не тут-то было, их еще сперва надо было хотя бы увидеть собственными глазами, узнать, что это такое и чтобы наверху лишнего шума не было. А вот с этим вышла заминка. Устраивали ночные облавы, засады, рыли на дорогах траншеи и надолбы, но все впустую: чем сильнее город укреплялся, тем больше слухов к нему ползло. То там, то здесь вспыхивали беспорядки, начинались погромы, целые части города были захвачены слухами, но несмотря на принимаемые меры, противника не только не удавалось окружить и изловить, но его до сих пор толком никто не видел.

Тем не менее, городской штаб по борьбе со слухами ломился от боевых сводок. Уже тянулись с окраин столбы пожарищ, бухали близкие взрывы, а наверху все еще смеялись и называли городских начальников паникерами. Потом, правда, забеспокоились, когда слухи проникли и к ним, и стали присылать подкрепления. Решено было построить глубоко эшелонированную оборону, и теперь три недели подряд население всего города работало на улицах, возводя невиданных размеров валы, стены и баррикады, солдаты минировали дороги, ставили между домами танки и пушки, но слухи оказывались проворнее и проникали сквозь все возводимые укрепления, размножаясь, как мухи в помойной яме. Паника достигла небывалых размеров, обезумевшие люди бежали из города куда глаза глядят, бросив на произвол судьбы все накопленное добро, сходили с ума, выпрыгивали из окон.

Власти запросили о помощи, и тогда к городу стали стягиваться регулярные части. На военном совещании в центре решено было взять очаг слухов в кольцо, никого оттуда не выпускать и назад не впускать, и если через неделю они не сдадутся сами, начать планомерное их уничтожение при помощи всех средств, не исключая и самые сильные. Однако через несколько дней командование с тревогой стало замечать проникновение врага и на уже отвоеванную территорию, укрепленную по последнему слову военной техники. Среди солдат поползли панические настроения, заколебались даже опытные офицеры, в штабах и тылах началось массовое недовольство и разложение. Решено было действовать незамедлительно. Войска вошли в город с трех сторон, нанося противнику сокрушительные удары. Однако победа давалась очень непросто, с боем приходилось брать каждый дом. Кроме того, большие помехи движению войск создавала подпавшая под влияние слухов часть населения, оставшаяся еще в городе, не давала веси обстрел, применять маскировку, мешала коммуникациям, словом всячески вредила наступлению наших частей. В результате целые районы города подверглись тотальному разрушению с большим количеством жертв. В конце концов, противник был полностью нейтрализован и истреблен, и войска генерала Дуроломова водрузили в центре города знамя родной дивизии. Кризис, угрожавший самой безопасности государства, наконец-то закончился.