Маша Трауб: Вторая жизнь

Лиза работала и сдавала квартиру. Им с Дашкой хватало на все. Лиза не очень часто, но заезжала в бывшую квартиру. В один из таких приездов она решила пройти по парку. Прогуляться, проветриться. На детской площадке она увидела Рому, он катал с горки сына. Лиза села на лавочку и смотрела, как бывший муж катает с горки ребенка, не ее ребенка. Наверное, она должна была почувствовать… ничего не почувствовать. Она должна была смотреть на бывшего мужа как на чужого человека. Постороннего мужчину, который вышел на прогулку с ребенком. Молодец, папа. Заботливый. Лиза должна была вдохнуть полной грудью и начать новую жизнь так, как она хотела. И простить Рому, забыть обиды, радоваться приездам Валентины Даниловны, которая вдруг полюбила Лизу, поскольку терпеть не могла новую невестку вместе с ее мамашей. Наверное, Лиза должна была подойти к Роме, пожелать ему счастья, сказать, что мальчик растет чудесный и еще что-нибудь дежурное. В конце концов, спросить, как дела на работе. Она должна была улыбнуться и уйти – у нее была своя жизнь.

Но все было не так. У Лизы стали повторяться панические атаки, сопровождающиеся дикими головными болями. Каждый день она начинала с того, что смотрела фотографии Ромы, его жены и его сына. Каждый день она запрещала себе заходить в социальную сеть и рассматривать эти фото. Каждый день она обещала себе перестать следить за жизнью бывшего мужа. Но бесполезно. Лиза смотрела, как Рома держит на руках новорожденного сына, как вот он – уже в коляске, а вот – в кроватке. И снова на руках у папы. Вот они гуляют в парке, а вот – сидят за столом, и малыш тарабанит по столу ложкой. Мальчик и вправду был чудесный. Очень хорошенький. С тонкими чертами лица. Даже смугленький. Совершенно непохожий на Рому и на Валентину Даниловну. Вот совсем ничего общего. Не в их породу, как сказала бы свекровь. Именно о таком мальчике всегда мечтала Лиза. И именно такой ребенок достался другой женщине.

Судя по фотографиям, Рома не испытывал таких уж больших проблем на работе – ел сытно и много, ходил в рестораны, ездил в отпуск. Да и Дашке Рома выдавал деньги на карманные расходы – Лиза так решила. Пусть дает дочери, а не ей. Дашка из-за учебы и собственной влюбленности с отцом виделась урывками. Ее любовь, которая подразумевала равнодушие ко всем остальным, спасла ее и от ревности к отцу, и от привязанности к сводному брату. Дашке было все равно – хоть атомная война, лишь бы ее Даня был рядом. Вряд ли Рома старался сблизить дочь с новой семьей. И уж точно этого не делала Лена.

Наверное, Лиза должна была жить интересами дочери. Переживать по поводу ее поступления в институт, отговаривать от поспешного замужества в столь юном возрасте. Наверное, она должна была стать молодой бабушкой и начать свою вторую жизнь. Ради внука, который был бы похож на нее и, возможно, на Ольгу Борисовну или на Евгения Геннадьевича. Наверное, она должна была ухаживать за Валентиной Даниловной и ее георгинами, ведь больше некому. И отмечать все праздники с верной Полиной и ее семьей. Но ничего этого не было.

Лиза умерла. Уснула и не проснулась. Врачи сказали – тромб. А то, что Валентина Даниловна говорила, что от обиды, которую Лиза так и носила в сердце, а Полина – что от тоски и разочарования в собственной жизни, – так это все ерунда. От этого не умирают.