Ирина Ниверт - Дыши, Софи, дыши. Раньше я просто вдыхала воздух, сейчас научилась дышать.

Я уже не могу держать себя в руках:

– Твою мать, мама, скажи мне правду! – ору я в трубку, не обращая внимания на Лору, пытающуюся меня успокоить. – Он не умер, да? Он просто ушел? Бросил тебя с маленьким ребенком и ушел к другой женщине? Отвечай мне! Немедленно!

Я перевожу дыхание и слышу слабый вздох мамы на том конце провода.

– Да, Софи, он бросил нас, – отвечает она.

Я шумно выдыхаю, голова кружится. Мама продолжает что-то говорить, но я ее уже не слышу.

Как он мог? Мой самый любимый человек. Как он мог бросить меня и оставить одну с мамой и этим Эдом? Я не верю, просто не верю. Он всегда любил меня и был на моей стороне. Всегда защищал, даже от мамы. А тут ушел. Ушел и ни разу за двадцать пять лет не поинтересовался моей жизнью. Жизнью любимой дочери.

Я захлебываюсь от слез и почти не могу дышать. Обида и боль переполняют меня. Я так много лет оплакивала отца. Каждый миг: когда зубрила уроки, чтобы он мог мной гордиться; когда читала книги, которые, как мне казалось, ему бы тоже понравились; когда ела ужасный суп, который он так любил, и даже когда пряталась от пьяного отчима в нашей крохотной ванной, мечтая, чтобы отец пришел и забрал меня. Но он не пришел. Он предал меня. Он был не достоин ни одной моей слезинки. Лучше бы он действительно тогда погиб.

– Хочешь, я отменю поездку и побуду с тобой?

– Что? – растерянно произношу я, слыша голос Лоры, но совершенно не понимая смысла ее слов.

Лора обнимает меня и тихо повторяет:

– Я говорю, что могу отменить поездку и побыть с тобой, дорогая. Если хочешь.

– Нет, не нужно, – голос совсем не похож на мой. – У тебя тоже непростая ситуация, езжай к маме. А мне просто нужно немного поспать, и все наладится.

– Точно? – Лора не отводит от меня взгляда.

– Да, – киваю я неуверенно.

Лора пожимает плечами и торопливо начинает собираться. Я вытираю слезы и выхожу в коридор вслед за ней.

Боковым зрением в соседней комнате замечаю движение. Я медленно поворачиваю голову и застываю на месте от изумления.

Из кухни на меня смотрит светло-русая девочка лет пяти. Что за черт? Откуда она здесь? Может быть, мы забыли закрыть дверь?

– Лора, а мы закрывали дверь? – не отводя взгляда от девочки, спрашиваю я подругу.

– Конечно, Софи, – смеется она, – ты вчера раз восемь проверила, что она закрыта. А еще, что закрыты все окна и балконная дверь.

– Но… – поворачиваюсь я к Лоре с широко распахнутыми глазами и быстро перевожу взгляд обратно на кухню. Девочки нет. Я влетаю на кухню, осматриваясь по сторонам. Никого.

– Софи, – подруга стоит у меня за спиной, и в ее голосе чувствуется явное беспокойство, – может, мне все-таки остаться?

– Нет-нет, – торопливо заверяю я, – я буду в норме.

Лора медлит. Но в итоге целует меня на прощание и, обняв, кажется, чересчур крепко, исчезает за дверью.

Я без сил падаю на кровать. В голове сотни мыслей, и я никак за ними не успеваю.

Зачем мама столько лет врала мне? Хотела уберечь? Почему отец никогда не пытался появиться в моей жизни и только сейчас, после смерти, передал мне привет, больше похожий на насмешку? Интересно, у него есть дети? Мальчик? А может, чудесная розовощекая девочка с моими голубыми глазами? Он ее любил? Больше, чем меня?

Девочка… Откуда, черт возьми, девочка на моей кухне? Может, она потерялась и ей нужна помощь? Но как она туда попала и куда бесследно исчезла?

От количества вопросов и полного отсутствия ответов голова идет кругом.

«Дыши, Софи, дыши».

Я достаю из прикроватного шкафчика пару таблеток снотворного. Без него сейчас никак. Выпиваю и закрываю глаза.

Мне надо поспать. Может, это просто страшный сон? И после пробуждения все будет как прежде – Марк поцелует меня в макушку и приготовит традиционный кофе без кофеина, а мама расскажет про новый французский десерт. Через пару минут я проваливаюсь в сон, прекрасно понимая, что как прежде уже никогда не будет.

Он снова кричит. Я почти успеваю убежать, но он резко дергает за руку, и я падаю. «Куда это ты собралась, маленькая дрянь?» – спрашивает он. Я плачу. В дверях стоит мама вся в слезах. Он поворачивается к ней и кричит. Я бегу в ванную и дрожащими руками закрываю щеколду.

«София, мать твою! – слышу я голос отчима за дверью. — Если ты сейчас же не выйдешь, я разобью эту чертову дверь, и тебе не поздоровится, как и твоей матери».

Раздаются ужасные пугающие удары, крики, всхлипы. Нет, нет! Я закрываю уши руками так сильно, как только могу. Папочка, забери меня отсюда. Пожалуйста.