Василиса Марченко - Эхо прокуренных подъездов

– Мне тоже не лучше, если честно. – проклацала зубами я. – Куда мы пойдём тогда?

Энн задумчиво посмотрела по сторонам, словно в поисках тёплого местечка.

– Можно пойти в торговый центр и погреться там. – предложила она. – И пофоткаться!

Я закатила глаза. Энн просто обожала фоткаться и часто этим доставала. Мне нужно было истратить всю память её телефона, чтобы она была счастлива. И пусть это был достаточно разумный вариант, я быстро проверила карманы своей куртки и вытащила оттуда смятую купюру.

– Мне нужно купить сигарет. – вспомнила я и умоляюще взглянула на Энн. – Я умру, если мы сейчас не сходим в магазин.

Подруга притворно захныкала, но я уже потащила её за руку в сторону магазина. Вы, наверное, спросите: как мне продадут сигареты, если мне меньше восемнадцати? Но в нашем районе можно было купить все что угодно. Вообще, в моих принципах и мыслях, я никогда не думала, что начну курить. «Идеальная девочка превратилась в хулиганку.» – вздохнула про себя я. На одной из серых улиц находился один продуктовый магазинчик, где работал мой давний знакомый. И кто бы знал, что однажды я буду ходить туда за сигаретами и алкоголем? Для меня утро начиналось с десятиминутного похода до этого магазина, и я с грустью думала, что моя душа рвалась в неведомое совершеннолетие.

– Как ты после вчерашнего? – клацая зубами, спросила Энн, чтобы как-то сбавить тишину. Я вышла из своих мыслей и обратила затуманенный взор на дорогу.

– Ну нормально. – пожала плечами я. – Ты же знаешь, что обычно я понервничаю, а на следущий день словно новенькая.

– «Везде ищи свои плюсы.» – улыбнулась Энн, произнося фразу, которую я всегда ей говорила. – Тебе везёт! Если у меня случилось что-то плохое, я провожу в слезах достаточно много времени. Мне бы хотелось иметь твой сильный характер.

Я спрятала руки в карманы, пытаясь спастись от холода.

– Если у тебя плохой день, это не значит, что у тебя плохая жизнь, Энн. – негромко проговорила я. – После смерти моего отца, думаю, все что сейчас у меня происходит за последний год – жалкие цветочки.

Я опустила глаза, Энн тоже. Я частенько говорила о своём отце. И никогда не уставала рассказывать, что я – полностью папина дочь, взявшая и его внешность, и стальной характер. «Все мы имеем слабости, но это даже не плохо. Это означает, что мы ещё дышим.» Энн взяла меня под руку.

– Все нормально. – сказала я, натянуто улыбнувшись. – Я могу говорить об этом спокойно. Уже прошло два года, и я смирилась с тем, что больше его не увижу. Разве что, на наших совместных фотографиях. Жизнь идёт своим чередом.

Когда мы зашли в магазин, наше грустное настроение сразу растаяло. Здесь играла музыка, висели дешевые украшения и пахло свежеиспеченными булочками. Я приветливо помахала рукой знакомому продавцу.

– Как дела? – с небольшим акцентом спросил он, пересчитывая купюры в кассе.

– Отлично. – улыбнулась я и кивнула на полки с сигаретами. – Можно мне мои любимые, с кнопкой?

Продавец быстро вытащил пачку и положил ее в карман моей куртки.

– Нарушаем законы. – прошептал он, когда я ему быстро передала деньги. Я хихикнула и вышла из магазина, наслаждаясь тем, что у меня в кармане лежала полная пачка самых любимых сигарет на свете. Энн уже ждала меня снаружи – она стояла в стойке, которая означала, что ей было холодно: сгорбившись и скрестив свои худенькие ноги.

– Пойдём теперь в твой торговый центр. – проворчала я, чувствуя, как силы переполняют мое тело. Я зажгла сигарету, предвкушая удовлетворение, медленно скользящее по легким. Это ощущение стало для меня стабильным, все равно что выпить стакан воды утром. Я посмотрела на Энн, которая устало перебирала ноги рядом со мной. Она не курила и иногда я чувствовала небольшую неловкость перед ней. Мы шли по узкой дорожке во дворах и молчали, пока Энн вдруг не встрепенулась.

– Смотри! – она потрясла меня за плечо, и я растеряно подняла глаза на дорогу. – Там Вова идёт!

И тут мое сердце бешено заколотилось, а щеки приобрели розовато-красный цвет. Мы все ещё шли вперёд, сокращая расстояние между друг другом и мне казалось, что все мои органы вот-вот выпрыгнут наружу. Стыд, страх, неловкость и отчаяние – все самые ненавистные чувства внезапно проснулись внутри. И когда мы уже были в полуметре друг от друга, я резко затормозила. И он тоже.

Вова выглядел слегка помятым, но все же подошёл и первым делом обнял Энн. Я стояла в стороне от них и меня неожиданно пробило на нервный смех. Подруга обернулась, и я засмеялась ещё сильнее. Покосившись на Вову, я увидела на его лице отражение своих же чувств.