Ирина Мартова - Перекрестки судьбы

Но Валя тогда лишь упрямо молчала и любила, любила, любила…

Вот и теперь она, боясь дышать, сидела, послушно ожидая, когда Тихон соберется с силами.

Наконец, он, вздохнув, взглянул на нее:

– Хочу тебе признаться, да вот не знаю, поймешь ли…

Сердце у женщины упало куда-то в ноги и покатилось, покатилось, трепеща то ли от страха, то ли от дурного предчувствия.

– Да? В чем же признаться?

Муж неторопливо взял чашку, осторожно глотнул уже остывшего чаю и подвинулся к ней поближе:

– Да не переживай ты так, пожалуйста. Я люблю тебя, ты сама знаешь. И благодарен тебе за все… За терпение твое, за ласку, за помощь.

Валя досадливо поморщилась:

– Тихон, к чему это? Говори уже… Не томи.

– Хорошо, – он согласно кивнул, – значит, вот что… Ты только не волнуйся. – Он снова ласково взглянул на нее, нахмурился, опять вздохнул и как в омут кинулся: – Решил я, Валечка, найти семью свою первую.

Он остановился, перевел дыхание и пристально поглядел на жену:

– Я рассказывал тебе, что потерял их как-то глупо, случайно, бестолково… Да что там! Все не так… Не так! И не терял я их вовсе, не терял! – Он судорожно проглотил ком, вставший где-то в горле, кашлянул и упрямо повторил, словно самого себя убеждая в чем-то: – Не терял, слышишь?! Судьба-злодейка пошутила. Жестко и жестоко. Будто испарились они… Как сквозь землю провалились.

Валя, похолодев от неожиданности, терпеливо молчала, глядя куда-то в сторону. В висках застучало, на глаза навернулись слезы…

Она молчала.

Потом потерла виски и покачала головой:

– Вот оно что… Ну что ж… Ты не удивил меня, Тихон. Нет, не удивил. Чувствовала я, что не забыл ты их, не отпустил память, не смирился.

– Не забыл? – он озадаченно поднял на нее глаза, – да как же забыть? Валюта? Как смириться? – Мужчина удивленно развел руками. – Была семья – и не стало! Пропала… Как такое забыть?

Жена невесело усмехнулась:

– Но ты ж молчал все эти годы… А потом, – она задумчиво пожала плечами, – не они пропали… А ты. Ты погиб. Ты это помнишь? Ты для них умер. На тебя пришла похоронка.

– Да, – Тихон согласно кивнул, – для них – меня нет на этом свете.

Он покраснел и сжал кулаки:

– Но это же ошибка. Ошибка! Я – вот. Я – есть.

Но тут уж и Валентина довольно жестко ответила, как отрезала:

– Для них – тебя нет. Нет! И они в этом не виноваты. Страшно представить, что они пережили, получив похоронку. Да, тебя нашли через много лет, но они-то этого не знали. Они тебя оплакали и похоронили. Тебя больше не было в этом мире… Да ведь ты и сам ничего не помнил долгое время. Если бы тогда тебя наш офицер не опознал, что бы с тобой стало? Страшно представить.

Тихон печально кивнул:

– Ты права. Я воскрес из мертвых.

Валя взяла его ладонь, накрыла своей и тихонько произнесла:

– Ты помнишь, как в госпитале тебе память возвращали? Ты ведь понятия не имел, кто ты! Откуда! Забыл родителей, отчий дом… Помнишь?

Сердце его заколотилось и от обиды, и от страшных воспоминаний, и от безысходности…

Валя лаково обняла его седую голову:

– Не печалься. Сейчас все прошло. Ты есть. Ты жив. И я с тобой. Время лечит… Одного не возьму в толк: почему же ты так долго молчал о своем решении?

Он удивленно распахнул глаза:

– Как это молчал? Валя? Я же тебе все рассказывал. Все, что вспомнил. Ты все знала. Ну а то, что искать их стал – это тоже, Валюша, объяснимо. Я не молодею. По ночам кошмары снятся. И что-то грызет изнутри, грызет… Душа, что ли, болит? Были люди – и исчезли. Их нет… Но ведь они – часть меня. Моей нелегкой жизни. Понимаешь? И я должен их найти и увидеть.

Валентина печально опустила голову:

– Понятно.

Помолчала. Собралась с духом:

– И что? Что делать будешь?

Тихон пожал плечами:

– Что могу – уже делаю… Запросы писал несколько раз. Во все официальные органы, инстанции, инспекции… Ничего. Словно растворились. Будто и не было их вовсе, будто приснилось мне все.

Сердце Валентины бешено заколотилось. Она вдруг поняла, что чувствует он, такой любимый и такой родной. Словно ощутила его боль и тоску. Подвинулась ближе, крепко сжала его ладонь:

– Тихон, ты только не печалься, не надо. Хочешь, я помогу тебе?

Он изумленно покачал головой:

– Ой, Валюша… Ты и вправду святая! Чистая душа…

Валентина светло улыбнулась:

– Нет. Не святая. Обычная. Просто люблю тебя. Если тебе плохо – и мне несладко! Понимаешь? Тебе станет легче – и у меня словно крылья вырастут.

Тихон кивнул: