Наталья Комиссарова - Преображение

Только даже поняв это, Настя никак не могла найти ответы на свои вопросы: «Почему я? Если таким долгим и мягким путём меня ведёт Господь, то как-то я должна понять и то, зачем мне была дана эта мысль: нарисовать Икону?» Ответ был очевиден: во имя спасения ДУШИ папы. Ради спасения, о чем она так усердно молила, но не тела, а души. Через некоторое время это стало ей ясно абсолютно точно. Никогда раньше ей не доводилось видеть. Однажды услышав голос из тонкого, незримого пространства, теперь Насте было еще и показано.

Ее всегда удивляли люди с необычными способностями, но сама она к таким никогда не относилась. И хоть каждый из людей имеет свои способности, все же обычные они или нет, решает время. Ей вспомнились слова из песни, которую она очень любила в детстве:

По традиции, на следующий день, после того, как тело отдано земле, принято приехать рано утром на так называемый «завтрак». И когда они приехали, Настя смогла видеть то, чего раньше никогда не видела. Над могилой, не касаясь земли, над местом, где находилась голова погребенного вчера отца, зависло прозрачное, подобное тепловому излучению без цвета, облако, которое переливалось в лучах солнца, и имело продолговатую форму в рост человека. Она поняла, это был папа, а точнее, это была его душа. Впервые в жизни она видела подобное, завораживающее, невероятно трогательное зрелище. Возможно, находясь в особом состоянии, человек становится открытым для неведомых вещей, срабатывает эффект неожиданности.

Все в ней было перевернуто с ног на голову, она не была готова потерять папу так рано. Для нее он ушел слишком рано, поэтому, возможно, находясь в таком довольно растерянном состоянии, она оказалась способной увидеть нечто большее, выходящее за рамки человеческого понимания.

Тем временем прошло девять дней. Утром, стоя на утренней молитве, уже закончив утреннее Правило, она обратила внимание, что небеса, в которые она обращала свой взор, свои молитвы и мольбы, доселе бывшие совершенно затянутые беспроглядным серым одеялом с редкой проседью, понемногу начали выглядывать своим голубоватым ликом, и где-то изредка просеиваются уже солнечные лучи. Она начала читать молитвы об упокоении души моего папы, который сегодня вот уже девять дней, как отошел от тела своего, от них физически, и о милости для него от Бога, как небо необыкновенно быстро расчистилось, сначала пропустив сквозь себя широкие, гигантские трубы – лучи солнца, а затем обволакивавшая серая завеса вмиг растворилась и, исчезнув, открыла светило, которое, осветив весь видимый ее взору небосвод, превратило его в самую настоящую солнечную купель, или, если сказать другими словами, солнечное море на небе.

Когда Анастасия имела дерзновение смотреть в это солнечное море, оно не слепило ее, а простирало к ней лучами своими золотую дорогу и, если бы она могла идти по этой дороге, она бы пошла, настолько красивым, золотисто-теплым и добрым казалось ей то море, которое было ей показано, но по всей вероятности не для нее сейчас предназначавшееся. А внутри себя по окончании домашней молитвы она почувствовала успокоение, словно чувства ее улеглись по своим местам, как бы давая ей понять, что все произошедшее произошло в свое время и все ее старания не напрасны, что они услышаны и приняты.

Успокоение за папину душу пришло к ней в это утро. А своей душой она, похоже, на краткий миг коснулась чего-то бесконечно святого и неописуемого словами. Она где-то читала, что при встрече с Богом, так ослепителен свет, что пронизывает все естество и поэтому лучше бы сразу совершить поклон, обняв руками свои колени, на которые ты упал пред ним и устрашиться смотреть на него, потому что свет этот и сияние настолько яркие, что могут ослепить…

Только Человеческая Форма, материальная, не рассчитана на подобную встречу, нашла она в другом источнике. Так может ли человек увидеть Бога?

Странно, но именно в тот период, в период ее по-настоящему горестных дней, состоялась встреча с человеком, в чем-то похожим на нее, но чуть более старшего возраста, более опытного, понимающего и знающего некоторые закономерности человеческой жизни лучше, чем она.

Это была женщина, звали ее Татьяна. Они долго с ней беседовали, не в силах остановиться, так как довольно редко случаются встречи с людьми верующими искренне, всей душой. Именно эта удивительная встреча и общение с безумно интересным для нее человеком помогли Анастасии найти ответы на важные вопросы, которые ее волновали. Почему? Почему она? Почему именно ей было оказано свыше доверие и ответственность писать святыню, Лик святых личностей, писать Икону? Да, она рисовала, причем, не имея никакого художественного образования. Рисовать, писать, слова, по сути, не так были важны для нее, но заниматься этим она стала совершенно внезапно. Однажды, оказавшись в довольно трудной жизненной ситуации, просто взяла холст, кисти, краски и началось ее плавное погружение в особый мир, мир творчества, мир, где живет вдохновение, где происходит полное перевоплощение, пусть на некоторое время, где, как оказалось, стираются границы времени, и совершается полет в неизвестность, прекрасную неизвестность. В признании ее художественных работ она не нуждалась, поскольку изначально цели такой для себя не ставила. Но рост был очевиден для нее самой.