Милена Летницкая - Изумруд в шоколаде

День пролетел незаметно.

Максим вошел в свой подъезд, вызвал лифт. Он жил у дальней родственницы бабы Лизы. Квартплату они делили поровну, обоим выгодно, и ей не так скучно.

Кто-то тихонечко уселся на его ноги, обутые в "чуднейшие", по словам бабы Лизы, прогулочные кроссовки. Максим, как все молодые щеголи, носил их до наступления настоящей зимы – пока снег не навалит по колено.

– А, это ты, Марсик! – наклонился Максим к рыжему коту.

– Мау! – ответил кот.

– Пойдем домой?

– Мау!

– Так это ваш котик? Я думала, он ничей… Бедный, такой несчастный сидел у нас под дверью! Вот и накормила его, – соседка с первого этажа с интересом смотрела на молодого человека.

«Бедный котик» ринулся в открывшиеся двери лифта.

– Спасибо!!! – с чувством выразил благодарность Максим и шагнул в лифт за котом. Правда, досталась благодарность уже не соседке, а кабине.

Лифт бесшумно закрыл двери и плавно тронулся вверх. Максим глянул на свое отражение в зеркале – дома он практически не пользовался такими вещами: некогда, да и не особо нужно. Непослушные, совсем мальчишеские вихры, слегка вздернутый нос. На фоне великолепного Глеба Максим, конечно, проигрывал. Хорошо, хоть с ростом ему повезло, а регулярные тренировки позволяли не краснеть ни в спортзале, ни на стрельбах.

Четырнадцатый. Их этаж.

– И где ты шляисси? – с порога накинулась баба Лиза.

Брови Максима взметнулись верх.

– Где ты шляисси, я тебя спрашиваю? Опять ходил на улицу?! Отвечай!

– Мау!

А, это она коту… Тот набучился и отвернулся. Максим прошел к себе в комнату, некогда разбираться с котиком. Нужно быстренько принять душ, переодеться и спускаться к Виктору, все уже там. Сослуживцы прямо с работы поехали, только Максим забежал домой, благо они с Виктором жили в одном подъезде. Интересно, что встретились и познакомились они только на работе – дом был новым, сдан около года назад и начал заселяться совсем недавно, люди еще не успели примелькаться.

– Максик, иди ужинать, я оладьи испекла! – из кухни голос бабы Лизы казался особенно уютным. Правда, не всегда можно было понять, кого все-таки она зовет – Максима или кота.

«Максик» вышел на кухню. На теплой стеклянной панели плиты, около тарелки с оладьями, уже отдыхал от трудов праведных мирный «Марсик»: очень трудно целый день "работать котом".

– Баб Лиз, спасибо, не буду. Я – к Виктору, у него день рожденья.

Она обиженно поджала губы:

– Как хочешь. Хозяин – барин.

– Нуу… баб Лиз…

– Иди. Конечно, иди.

И, уже глядя на кота, крикнула:

– А ну-ка пошел отсюда, окаянный!

Но Максим уже не слышал, что выговаривала баба Лиза «окаянному» коту. Он бежал вниз по лестнице на седьмой этаж.

– Поздравляю тебя! – Максим протянул Виктору справочник по стрелковому оружию.

На днях он выяснил, чем еще интересуется именинник, кроме «писательства». Литературные эксперименты его друг держал в тайне от всех, но в случае с Мариной конспирация была бесполезна.

– Витя, Макс!

– Идите скорее за стол!

– Сколько можно вас ждать! – это проголодавшиеся гости взывали к совести товарищей из кухни, казавшейся совершенно огромной в такой квартире.

Квартиру Виктору и его сестре Марине – одну на двоих – купили родители. Марина работала торговым представителем известной, но прижимистой европейской компании и зарплата не позволяла мечтать об отдельном жилье. А на доходы полицейского и вовсе не разгуляешься.

Пресловутый «квартирный вопрос» продолжал портить людей не только в Москве, но и на периферии, нынче пафосно именуемой «регионами».

Наконец, все уселись, разместились.

– Здорово, что ты народился под самое рождество 1 1 Имеется виду католическое Рождество. ! Такой чудесный праздник, – начали «отрабатывать» угощение гости, без церемоний тянуться через весь стол за приглянувшимися яствами.

Из прихожей раздался грохот падающей вешалки.

Виктор снова вскочил, побежал в прихожую:

– Даже не думай! – строго предупредил он годовалую хаски Герду, с любопытством разглядывавшую начищенные до блеска ботинки Глеба.

– Кто это сделал? – показал хозяин на одежду, валяющуюся на полу.

Герда посмотрела в сторону кухни.

– Понятно, – вздохнул Виктор, поднимая и отряхивая вещи, – будем считать это началом веселья.

Гости, слегка поклевавшие холодные закуски еще до начала торжества, после первого тоста принялись за горячее. Для Макса был сварен персональный французский луковый суп 2 2 Горячая закуска типа жульена. , который он выпросил у Марины заранее.