– Ходи, знакомься, развлекайся! – продолжала махать руками мать, бросая на отца уничтожающие взгляды. – А то молодость кончится, и превратишься вот в него!
– Слушай, ты! – встрепенулся отец.
– Ты мне не тычь!!! – взвилась мать. – Понял!!? Ты мне никто!! Заткнись!!
Отец умолк, заиграл желваками.
– Можешь сцеплять свои зубы! – смотрела мать на реакцию отца с нескрываемым удовольствием. – Хоть обскрипись ими, мне на тебя насрать, куркуль чертов!
Она резко повернулась к холодильнику, открыла его, поковырялась там, хлопнула громко дверцей и, уже выходя из кухни, бросила:
– Вот жрешь яичницу и хорошо! Вот и жри! Так тебе и надо, жлоб!
Я пил чай и ощущал как на голове шевелятся волосы. Семейный кризис грозился перерасти во что-то большее. Отец принялся жевать, задумчиво и медленнее обычного.
– Ладно, – произнес я, когда гнетущее молчание стало невыносимо. – Давай решим все-таки, что будем делать с торговым центром…
– Да что там решать, – выдавил из себя отец, закинув ногу на ногу и начав ей нервно дрыгать. – Надо оставаться и все. Другое такое место мы не найдем, а метаться с места на место не лучшее дело.
– Согласен, – хлопнул я ладонью по столу. – Глупо выйдет, ждали столько времени и бросили на полдороге. А вдруг, там торговля хорошая будет. В общем, остаемся!
– Остаемся, – нервно произнес отец, явно думая о выходке матери.
Я допил чай и вышел из кухни, меня ждали компьютер и накладные.
Очередной весенний торговый сезон пришел и обнажил недостатки нашего склада – его крыша местами потекла, а снаружи у ворот собралась талая вода. Каждую ночь она замерзала, и по утрам мы выдалбливали нижние края ворот изо льда. Полчаса минимум. Лом и вперед. И так до конца марта.
Продажи резко пошли вверх. «Меркурий» и «Пересвет» принялись так поедать бартерный товар, что нам вновь его стало не хватать. И опять выхода виделось два. Либо включить в бартерную схему новых оптовиков. Но в городе таковых почти не осталось. Лишь «Родной край» приходил на ум. Фирма продолжала удивлять скоростью роста, ее будто накачивали деньгами. Либо найти нового производителя ликвидного товара. Таких я не видел, а снова раскручивать неизвестный товар не горел желанием. Мысли крутились в голове, но решения не было. Сеня, почувствовав вкус денег, разошелся не на шутку.
– Ты, давай, предлагай! – выдал он возбужденно, когда я в очередной раз прибыл к нему с визитом. – Что там у тебя еще есть, что можешь возить!?
Я стоял посреди кабинета. Сидя за своим столом и высунув от вожделения язык, Сеня торопливо оформлял мою накладную. Я назвал несколько групп товаров, которые мог поставлять кто угодно. Сеня поморщился, я тоже, видя его реакцию.
– Ладно! Мы, знаешь, как сделаем!? – Сеня поджал губу, побарабанил пальцами, раздумывая. – Ты вот сейчас разгрузишься и зайди ко мне, а я за это время тебе накидаю цены и ассортимент по этим группам. Ты и заберешь все сразу, лады!?
Я согласился и пошел на улицу. Наша «газель» уже стояла у склада. Я подошел в момент, когда отец только собирался поставить первую коробку на ленту транспортера.
– Давай, я покидаю, – оттеснил я его и принялся за работу.
Пришел грузчик, глянул в кузов «газели» и позвал из курилки еще одного.
– На, – сунул я ему в руки коробку, отошел в сторону. – Подавай.
Едва разгрузка закончилась, я сдал на складе товар и снова пошел в офис.
– Дал мне Сеня бумажки по другим товарам! – выдал я, вернувшись в машину. – Дома посмотрим, что к чему, а завтра обзвоним всех. Цены узнаем, посчитаем, прикинем. Лишнего бартера у нас нет, но отказываться нельзя. Будем выкручиваться.
– Как мы будем выкручиваться? – уставился на меня удивленно отец. – Ты смотри, сейчас там наобещаешь ему с три короба, а потом не получится.
– Получится! – возбужденно возразил я. – Сейчас сезон, пару месяцев товар будет, а там, глядишь, и еще что-нибудь найдем! Может, тот же «Люксхим», наконец, разродится. Козлы, обещают уже целый год. Ладно. Выкрутимся, да, папаня!?
– Да, – бодро с улыбкой кивнул отец. – Куда теперь?
– На рынок теперь! – развел я руками. – Выручку снимем и все, домой.
Через полчаса тряски мы были на месте. 17:45, отец пошел к киоскам. Оставшись в машине, я понял, что устал сильно, обмяк в углу кабины и задремал. Любителя поболтать на пустопорожние темы я не ждал обратно скоро.
– Уснул!? – бросил отец бодрым голосом, через двадцать минут забираясь в кабину.
– Угу, – буркнул я, не открывая глаз.
Читать дальше