Виктор Чаплыгин - Повести, рассказы и сказки

– Присаживайтесь, прошу Вас, может, чайку или чашку кофе? – Ваня с удивлением посмотрел на Александра, потом тихо произнес: – Если можно, то чай. – Маша, принеси нам по чашке чая, пожалуйста!

Через минут пять они пили чай, и уже не было напряжения в общении. Александр Павлович рассказал мальчику о том, как интересно сегодня работать в промышленности, как много можно достичь и в дипломатической работе. Повидать страны и познать жизнь других народов, наконец, можно быть архитектором и проектировать дома и тоже добиться успехов и известности. Ваня почти не прерывал рассказ Александра, но тот видел – у парня есть свое мнение и его сложно перебороть.

– Ну, а что вы, молодой человек, мне скажете?

– Да я все понимаю, маме не хочется, чтобы я от нее куда-то уехал, но ведь учиться я буду в Москве, а вот потом уже куда направят. Понимаете, Александр Павлович, я хочу всего добиться сам, как мои родители, как папа, да и мама. Я прекрасно понимаю, что судьба военного опасна более, чем любая другая. Но у меня есть мечта – добиться много на военном пути, и я уверен, так и будет, – он улыбнулся. Так что я выполнил мамину просьбу, и мне действительно очень приятно с Вами побеседовать. Думаю, Вы понимаете меня, как все пояснить маме – не знаю, – он пожал плечами и совсем по-детски посмотрел на Александра. Тот был как бы ошарашен таким напором парня и, помолчав, решился.

– Знаешь, Ваня, я постараюсь с твоей мамой поговорить, думаю, вместе мы сможем ее успокоить. А в какое училище ты собираешься?

– В Верховного Совета, документы я уже подал, в июле экзамены.

– Хорошо, передай привет маме, но не говори, что мы решили. Позвони мне на той неделе, – Александр встал из-за стола, парень тоже быстро поднялся, как-то по-военному. – Уже и выправка есть, – про себя отметил Александр. Он протянул Ване руку и крепко ее пожал.

– Спасибо Вам, – сказал паренек, – до свиданья, я обязательно позвоню, – он быстро зашагал к выходу.

Над страной повисла туча под ударами молний, из которой начались трагические события. Туча направлялась извне, это было понятно всем, но никто не сумел остановить развал Союза, сработала бомба – национальная рознь. То, чего не допускали много десятилетий, вылезло наружу, и вот уже республики Средней Азии, Закавказье и Прибалтика уходят из СССР. А тут и Украина с Беларусью отползли в сторону. Все – Беловежская Пуща поставила крест на Союзе. Нормальные люди не противились, а если и совершали какие-то акты противодействия, то это было не массово. Постреляли в Москве один раз, потом еще разок, и все. Основная масса простых людей рыскала в поисках заработка. Кто-то ездил за кордон в Польшу, Турцию, Румынию и Китай с товарами «ширпотреба» (напильники, чайники, электрообогреватели, матрешки и еще разная всячина). А оттуда везли доллары, и необычные для нас товары – кожаные куртки, люстры, дубленки, пуховики.

Многие предприятия встали. Другие передались чудесным образом каким-то предпринимателям. И все это с легкой руки правителей. Кооперативы росли, как грибы. Власть и хитроухие готовились к капитализму – и он наступил обязательно! Родственники властителей и к ним приближенных стали собственниками рентабельных предприятий, сырьевые ресурсы постепенно отошли большей частью в управление частных лиц. Все продавалось и покупалось – заводы и фабрики, совхозы и колхозы. Появились и новые бандюки – рэкет. Страна вступала в фазу звериного капитализма.

Александр сумел добиться своего перевода на должность ниже, и не на такую ответственную в Питере. Он долго обхаживал своего руководителя из Политбюро, уже старого, больного человека. Он организовывал ему отдых на Кавказе, дружил с его супругой, тоже уже женщиной в возрасте. А главное – он нравился дочке этого партийного бонзы – уже в годах незамужней страшилке. Александр не давал повода для отношений, но его помощь во многих делах семьи была заметна и оценена. Старый руководитель не раз заговаривал с Александром о его холостяцкой жизни и просил присмотреться к своей дочери. Саша соглашался, но частых встреч с этой особой избегал. Избалованная, помятая, вечно с сигаретой в зубах и любительница выпить и гульнуть дня на четыре с компанией, она никак не могла его прельстить и заставить ухаживать.

Наконец, его перевели в Ленинград на должность директора одного из мощных судостроительных заводов. Предыдущий ушел на пенсию. Александр принял дела, разобрался, что к чему, понял, что финансирование сокращается и намного, что заказы на строительство судов отсутствуют, а уже заложенные суда, дай Бог, достроить. Основное внимание он определил заказам из-за рубежа и оборонке. Буквально на последнем дне, когда уже никакие средства не давались заводам, кроме как на зарплату, он, пользуясь своими связями, выбил для своего предприятия достаточно большие деньги, чем сразу заслужил уважение и рабочих, и ИТР. Квартира ему понравилась и по наследству ему досталась домработница – н е хуже Глаши, та категорически не захотела переезжать из Москвы. Папа не противодействовал Саше. Он понимал, что так будет лучше, и приговаривал: «Падать будет ниже!» Тем более что в Питере у него были двое однокашников по институту.