Мария Княжева-Баллож - Дневник Пепина Короткого

Я рванул, что было мочи в ближайшие кусты. Шерсть моя вздыбилась, как у дикобраза (кто таков, не знаю, но так всегда Вася говорил). Топот несущихся за мной ног раздавался эхом в моей голове. Сердце бешено колотилось, страх полностью завладел мной. Мы оказались с Васей на противоположных берегах – он продолжал отсиживаться в нашем лагере, в то время как я подвергался (уже во второй раз) смертельной опасности. Я вновь спасался и снова в одиночку. У меня не было времени раздумывать над своей несправедливой судьбой, я должен был как можно скорее составить план очередного побега, но уже на других условиях: теперь о моем существовании знал человек! И человек знал не только о моем существовании, но и о месте, где я нашёл укрытие, а посему игра в прятки, не успев начаться, тут же закончилась.

Великан приближался ко мне с вытянутой рукой. Он странно причмокивал и производил какие-то невнятные звуки. Я трясся как осиновый лист, а листы между тем тряслись от того, что рука гиганта раздвигала ветки во все стороны, чтобы меня узреть. Я находился в миллиметре от этого человеческого орудия, и, чтобы не допустить несчастного случая, я принял решение идти на таран. Собрав всю свою волю в кулак, я отпружинил прямиком на человека. Он отбился от меня, как от саранчи. Я бежал без оглядки в лагерь Василия, а впереди меня бежала моя гордость. Уже дважды я смог выбраться целым и невредимым из человеческого логова.

Вечером, сидя под навесом, по которому барабанил дождь, мы с Василием обсуждали наши похождения, а точнее мой доблестный подвиг. Возвращаясь мысленно к тем минутам, мне не было уже так страшно, и я подумал, что эти приключения были довольно интересными и не такими уж опасными. Прижимаясь ближе к Васе, я ещё раз убедился в том, что он не допустил бы непоправимых ошибок. Никогда. Тем временем дождь разыгрался ни на шутку, а в наших животах шла настоящая война. За весь день мы съели одну мышь на двоих.

Когда дождь стих, а это было уже зрелой ночью, почти под утро, мы с Василием вышли из нашего укрытия и направились в деревню в поисках еды. У меня не было желания охотиться, но и от Васи этого требовать было как-то несправедливо. Хотя он это и продолжал делать без всяких упреков по отношению ко мне, с каждым днём во мне все сильнее просыпалась совесть, и тогда я принимал волевое решение действовать самому и даже думал начать угощать своего старшего друга. Порой мне очень хотелось походить на взрослого кота: хитрого проворного зверя, который в любой ситуации найдёт выход и из любой передряги выйдет героем. «Всему свое время!» – вдруг за спиной слышался голос Василия, который, казалось, читает мои мысли.

Сказать, что охота была не очень удачной, это не сказать ничего! За все время наших с Васей хождений и поисков нам попалась одна небольшая полёвка, которая после того, как мы разделили её пополам, показалась нам всего-навсего немного отъевшейся мухой. Мы брели дальше, заглядывая в подзаборные дыры, в сараи; выходили в поле, устраивая засады; паслись рядом со стадом аппетитно чавкающих баранов и коз. И вот в один прекрасный момент совершенно неожиданно, прежде всего для меня самого, у меня родилась, как говорится, гениальная идея! Я предложил Василию ещё раз вернуться на тот участок, с которого я дважды сделал ноги. Он взглянул на меня так, будто я придумал нечто абсолютно безрассудное. Его взлетевшая бровь упрекала меня в том, что все месяцы трудоемкой воспитальной работы пошли псу под хвост. Однако через минуту-другую он подошёл ко мне и заговорчески кивнул. Тут я понял, что идея моя пришлась ему по вкусу. Меня распирало во все стороны, и я даже немного ускорил шаг, чтобы обогнать Васю и вести его за собой «на дело».

Мы аккуратно пролезли под забором, благо тогда он был довольно удобный для беспрепятственного прохода под или между досками, оглянулись вокруг удостовериться, что нас никто не видит, и заняли выжидательную позицию в двух стратегически выгодных точках: Василий под кустом слева от дома, метрах в пяти, а я справа у крыльца в непосредственной близи под густым плющом, который обволакивал дом с земли до крыши. В случае обнаружения, чего, конечно, в глубине души мне совсем не хотелось, я был бы первым и более подходящим для выклянчивания еды объектом. Люди обожают котят, а я, несмотря на свою пыльную шубу, по заверению Васи имел вполне себе смазливую мордочку, правда, как работать этой мордочкой я совершенно не знал.