Наталия Смирнова - Страсти по Самайну – 2. Книга 1

Тот, что отбрасывал тень услышал стон, предсмертный стон.

Резко вскинул голову. Серебристые рога его осветились лунным светом. Пальцы раздвигали заиндевевшие ветви. Снег озарялся светом, тени расползались, извиваясь, убегали по радужному покрову. Посох его пел этой ночью, чуткие ноздри уловили аромат крови.

Он ждал давно, он знал, что так будет.

Нити показали ему это. Ее.

Девушка лежала на ледяном одеяле, скорчившись, в длинной рубахе и ободранном коричневом плаще.

Темные волосы были спутаны, пальцы черны, губы, с засохшими капельками крови, все обкусаны.

Он встал перед ней, прислушиваясь к нитям, к пенью посоха. Руки ощупывали воздух вокруг.

Тот дрожал от напряжения, пытаясь убежать от касания его пальцев.

Девушка подняла взгляд. Темные-темные глаза, как торфяное болото, утонешь без шанса вынырнуть.

Она обречена, знал тот, что отбрасывал тень. Даже то, что он ей передаст, ей не поможет.

Но свою роль, она выполнит.

Он сел перед ней, играючи пересыпая искрящийся, не тающий снег из рук в руки. Девушка глядела загнанным зверем.

– Ты гибнешь, – тихим всполохом его голос.

– Они догнали тебя в прошлом, догонят сейчас и все последующие жизни. Я помогу избавится, раз и навсегда. Став тем, в кого перевоплощу и умерев после, ты не возродишься. Они не догонят, тебя больше не будет.

– П-п-пожалуйста, – девушка тянула к нему руку.

– Устала, – он взял ее ладонь в свою, и та начала крошится, черными искрами осыпаясь на снег.

Девушка глубоко вдохнула последний раз в своей и любой жизни.

– Можешь не боятся больше, – тени наползали на нее, тело теряло оставшуюся гибкость, рассыпаясь искрами, осколками.

Отбрасывающий тень собрал их все на ладонь и проглотил.

Звезды пели этой ночью.

Сидя на поваленном дереве, в своей накидке, что скрывала небесный свод в глубинах складок, плетя узоры из лунного света, он пел.

* * *

Снежная равнина простиралась на сколько хватала взгляда. Сквозь пепельного цвета тучи пробивался мертвенный бледный свет, покрывая сероватым туманом скелеты ветвей, растворяющихся в сумраке; стоячие камни, подсвеченные голубоватым сиянием; и темные фигуры, грязными кляксами расползающиеся метрах в ста, впереди.

В фигурах гротескным образом сочетались человеческие и звериные черты. Уродливые порождения всех древних мифов и легенд вдруг ожили и кружили по снежной равнине под мертвым солнцем. Лапы, гребни, когти, звериные морды и птичьи клювы смешивались то с нежными детскими ладошками, то со стройными девичьими бедрами, переходящими в покрытые жесткими бурыми волосами ноги с раздвоенными копытами. Человечьи глаза проступали сквозь густую шесть на одних мордах, а на других вместо глаз зияли огненные провалы. Вид этого месива вызывал тошноту.

Это был иной мир. Яркая свежесть Зеленого острова с его теплым ветром, запахом соли и вересковых пустошей, осталась в другом месте.

Тут был только снег, подернутый золой.

В центре равнины стояли двое: Рогатый лорд, в короне из оленьих рогов, и его Золотая Леди. Бог и Богиня. Тот, кто умирал, и Та, что возрождала. Тот, кто оживал снова и снова, и, Та, что приносила плоды.

Стары камни, стара земля, на которой они стояли. Казалось, сами небеса, укрывающие рукой великана эту страну, несли ощущение бесконечности времени. Тысячелетия длилась эта борьба: прекрасного и уродливого, щедрого и забирающего, живого и мертвого. Но главной была не победа. Главным было равновесие! А сейчас оно было нарушено.

Проклятые дети Моррган пытались прорваться к теплу и свету, жару живой крови и ласковому дуновению западного ветра. Сотни лет им не было места на земле. Но вот оковы ослабли. А может материнское сердце сжалилось и содрогнулось от когда-то содеянного. В дни Бейлихвейна разрешено им было выходить из-под могильных плит к людям и занимать чужие человеческие тела. Лишь усилия друидов и Ведающих опрокидывали их обратно за черту жизни. Но сейчас они решили вернутся навсегда.

Бог и Богиня ждали.

Глава 10

Тот, что отбрасывает тени, пел. Гимн древний как сама эта земля. Голосу вторил гул рога, что приходил словно издалека. Серебряные пальцы ткали новый узор, а посох его чертил в воздухе неумирающие руны. Темный плащ тяжелыми складками опадал с плеч, открывая на груди сияющий торквис, покрытый солярными знаками и символами фаз луны. Ноги прочно опирались о землю, словно корни деревьев, что пьют воду этой земли. Глаза его – отблеск огня звёзд, плоть его – вместилище древних вод. Он хранитель Тайны, изначальной и первобытной. Венчает голову его корона из рогов, сплетённых с плющом, возжигающим зелёный пожар.