глядим на огород, на кур,
снующих по двору
Лай псов, мычание коров,
блеянье коз до нас доносится, —
и женский смех и крик детей,
как жизни продолженье…
И на душе моей успокоенье…
Но в путь обратный поутру:
в осенний праздник вновь
наведаюсь я к другу…
…В осеннем небе пролет гусей
до слез печалит меня теперь, —
а плач макак послезакатный
мне все внутри как обрывает…
В вечернем тумане направил лодку
на ивами сплошь заросший островок
Чужбиною мрачною я опечален,
тоску усугубляет наползающий мрак
Пустыня бескрайня,
небо на землю будто упало, —
вода глубока̀ – во мраке
не видно даже отмели дна
Плывем мы в лодке далеко.
Дружна под вечер песнь гребцов
Смеюсь, любуюсь мощною рекой,
бегущей к нам по ней луной…
НА БАШНЕ ЖЕЛТОГО АИСТА
Кто жил здесь – белым облаком улетел,
башня Желтого Аиста скорбно опустела
Исчез однажды Желтый Аист —
и жди хоть сотню лет напрасно…
Струит река меж дерев воды чистые,
островок Попугая в травах росистых,
туманный вечер уже близок…
Грусть не вернет мне друга с горних высей
Враг северный перешел рубеж,
и наша родина в большой беде
Несчастье это нас равняет всех…
На север день и ночь спешим,
и люди и лошади уже без сил…
Сверкают копья под луной,
в ножнах пока мечи, —
но впереди кипит уж жаркий бой
с огромной, с гор
свалившейся ордой…
Багряным золотом осень расцветила склоны,
без счета птиц летит с северо-востока.
В тоске глубокой взойду на холм,
спущусь с него в грусти спокойной
Бамбук высокий отражен
в водах реки глубокой,
косая рябь идет с востока,
из заводей гусиный гогот
Вдали от всей тщеты̀ я здесь,
не встречусь даже с дровосеками
…В горах пустынных людей не услышишь
В лучах заката горят склоны хребта
Цапли чредой над горой на юг летят
Вечерний луч озарил кусты
последний раз из-за вершины
Ночной туман встает в ущельях
тут и там клочьями белыми
Друг ушел Кругом горы
Ручья в камнях бурливый разговор
Закрыл калитку на замок —
уже сегодня не придет никто
Скоро травою покроется луг
Когда ж ко мне вернется друг…
Ну как избавиться от пут-обязанностей,
от забот тягости?
Довольно просто:
отказом от удовольствий!..
В скорби и страхе знати дома,
дымы пожарищ, копоть и чад…
Когда же придет государь настоящий,
наведет порядок:
суровой дланью покарает
вельможпродажных, вороватых…
Не дивись любви и ненависти,
не доверяй и не надейся,
умерен в горе будь и радости,
чурайся мотовства и жадности…
Беги людских больших скоплений,
предпочитай уединение…
На лет закате – только покой,
задумки суетные уж не владеют мной
Давно отринул замыслы обширные,
и ждут меня места родимые…
В далекой юности я их покинул…
Под вздохи сосен расслаблю пояс,
настрою цитру я под луною…
Бряцать на цитре буду беспечно,
рыбак ответит мне с речки песней,
под вечер с лодки бросая сети…
Живу среди гор в покое,
любуюсь цветами, питаюсь подсолнухом
Тщеты мирской далёк отныне,
веду простую сельскую жизнь
С людьми я не тягаюсь больше
из-за пустых наград и почестей…
В лодке большой изо дня в день
плывем по великой Желтой Реке…
Мощные воды безбрежные
уходят до края небес…
Вот город проходит,
домов тысяч с десять,
к полудню еще, к вечеру тоже…
Вот ветер крепчает с запада,
парус можно ставить:
быстрее пойдем туда, туда —
где шире всё и шире желтая бескрайняя
вода, вода, вода, вода!..
В тихую ночь лишь собаки не спят,
лают, хозяев покой стережат
С другом прощаюсь, что службу оставил,
чин свой презрев и богатство
В келью свою в горах западных собирается,
травы будет собирать,
коренья, плоды, дикие злаки…
Решимость его тверда – нет возврата
в мир этот лживый, развратный…
(В тысяча девятьсот семьдесят первом \ почти так же, \ от должности в партии, хорошо оплачиваемой, отказавшись, – \ и почти трех « образований», —\ поступил и я сам… только аз \ не собирал злаки, \ а соболей в гористой тайге Сихотэ-Алиньской отлавливал … – Ю.Б.,
апрель 2009 г.)…
Молодежь беспечна при дворце царском,
в шелках, – несметные наследные богатства
(наследие отцовско̀-дедо̀вского воровства!),
Читать дальше