А. Сафонов - Этнос и глобализация - этнокультурные механизмы распада современных наций

Тем не менее, несмотря на первые проявления глобализации, впечатляющий рост физических и финансовых объемов международной торговли (особенно, кстати, в периоды мировых войн, качественно подстегнувших транснациональную торговлю и грузооборот), национальные государства и региональные блоки эпохи империализма и индустриализма в целом сохраняли замкнутость экономического, политического и информационного пространств. В ситуации, когда внутренние связи преобладали над внешними и государство можно было рассматривать как закрытую саморегулирующуюся систему с поправками на внешнеторговый товарообмен, мир мог рассматриваться как сумма своих частей, описание которых не требовало рассмотрения их в контексте глобальной надсистемы.

Рубежом глобализации следует считать момент, когда ведущие государства мира, сохраняя номинальный суверенитет, де-факто превратились в открытые социально-экономические системы. Их зависимость от глобальной надсистемы, включая международные политические и финансовые институты, значительно усилилась и перешла на качественно новый уровень. Влияние этой надсистемы на экономическую, социальную и культурную жизнь населения стало сопоставимо с влиянием национальных правительств.

Однако говорить о глобализации как ведущей тенденции мирового развития правомерно лишь с 1991 года, когда формы социальной жизни, характерные для западной цивилизации, получили импульс к глобальному распространению.

Рубежное значение 1991 года заключается не только в политической ликвидации СССР и вовлечении в «мировое сообщество» и глобальную рыночную экономику стран, возникших на территории Советского Союза и его бывших союзников (что существенно расширило «периферию» и полупериферию» мировой системы).

Начиная с 1991 года как на Западе, так и в развивающихся и постсоциалистических странах прошла волна однотипных и почти одновременных либеральных реформ экономики, включая приватизацию системообразующих государственных монополий – железных дорог, энергетики, связи, образования, медицины. Тем самым начался этап кризиса и демонтажа сверху классического буржуазного государства индустриальной эпохи и его социальных институтов. Наступил этап «приватизации государства благосостояния» и «реванша элит», когда государство теряет роль в экономической и социальной сфере общественного бытия и все в большей мере становится инструментом, обслуживающим ситуативные интересы.

До определенного времени в мировом масштабе единой социально-экономической среды не существовало, а существовал лишь ряд крупных и вследствие этого политически, этнически и культурно неоднородных государств (в том числе и империй) со сравнительно замкнутыми экономиками и некоторое количество локальных или даже региональных торгово-экономических систем.

В то же время любое государство имперского типа, будь то Римская империя или государство Чингисхана, Арабский халифат или Китай, стремилось к максимальному территориальному расширению с целью приобретения новых подданных, стремясь выйти на естественно-географические пределы территориального роста – моря и малопродуктивные горные и пустынные местности, лишенные населения и путей сообщения.

Однако рано или поздно империи достигали пика своей территориальной экспансии, после чего наступал политический кризис, вызванный ограниченностью внутренних связей, фрагментацией имперских элит и ростом протяженности границ, нуждающихся в военной защите.

Кардинальный перелом в мировой истории произошел на рубеже XV и XVI веков, т. е. в эпоху Великих географических открытий. Именно с тех пор все большее число стран Западной Европы (сначала Испания и Португалия, затем Англия, Франция и Германия) стали руководствоваться в своей политике именно экономическими соображениями.

Благодаря установлению европейцами монополии на прямые морские сообщения с другими континентами возникла и начала развиваться система мировых торговых связей, постепенно охватившая весь тогда известный мир. Доминирующие позиции в этой мировой торговой системе заняли именно те, кто ее создал, а именно европейцы. Именно они имели возможность извлекать из торговых операций со странами Азии, Африки и Америки не просто прибыли, а монопольные сверхприбыли в силу неэквивалентного, то есть неравноценного характера этого торгового обмена. Так возник феномен, ранее никогда не существовавший в истории человечества, – мировая экономическая система (она же мировая капиталистическая система или просто «современная мировая система»).