Ирэн Лэнтиджини - ЗЕРКАЛО

– Не мало для чего?

– Не понял?

– Для того, чтобы быть рядовым работником в твоем архитектурном бюро?

– Викуля, какая муха тебя укусила? Ты – моя правая рука, а не рядовой сотрудник.

Никита потрепал Вику за волосы. Она всегда любила этот его жест.

– Ты устала? День был довольно насыщенный, плюс волнение. Я понимаю.

– Да что ты понимаешь? – сорвалась вдруг Вика, – По- твоему, мне только эскизики для толстопузых дядь в альбомчиках рисовать?

– Гауди тоже эскизики рисовал.

– Да! Но Гауди еще и строил. И стал великим, его знает весь мир.

– Правда помер в нищете. А мы неплохо зарабатываем, – отшучивался Никита, пытаясь свести на нет этот неприятный разговор.

Он дико не любил споры по пустякам, да и по натуре своей был абсолютно не конфликтным человеком.

– Что ты называешь неплохо? – еще больше заводилась Вика. – Крохотная квартирка на Подоле с постоянно протекающим чердаком? Эта семилетняя машина, которую вечно надо чинить?

– Ты же знаешь, что новую машину пришлось продать, чтобы закончить ремонт в мастерской. Это куда важнее, ты сама говорила, что офис должен быть необычной визитной карточкой. Да и нашу берлогу на Подоле ты еще вчера называла лучшим местом на земле. Что изменилось?

Никита погрустнел и прервал разговор, давая понять, что не особо нуждается в ответе. Он включил радио. В машину ворвался Карлос Сантана. Вика приглушила звук и уставилась в окно.

По городу ехали молча. Каждый думал о своем. В мозгу Никиты, лихорадочно сменяя друг друга, выстраивались мысли о работе. Он старался ничего не упустить: прикидывал, где в этот раз стоит заказывать металлоконструкции, как уговорить львовского друга Богдана, художника-витражиста, приехать из Праги, чтобы договориться о работе, и как убедить упрямого художника делать витражи по готовым эскизам своей девушки. Остальные ребята, с которыми он работал, были на месте, в Киеве.

Вика же думала о том, что наговорила кучу неправильных и обидных вещей Никите. Ей было неловко за свои резкие слова о машине и квартире, в которой они так безоблачно жили несколько месяцев вместе. Ведь она была все это время очень счастлива! И откуда только эти гадкие мысли появились в ее голове?

А за окном по городу уверенной походкой шла весна. На деревьях уже проклевывались первые робкие листочки. Люди спешили по своим делам, сменив зимние шубы и пуховики на легкие курточки и цветные шарфики. Не хватало только весеннего солнышка. Вторую неделю город поливали дожди, как будто стараясь отмыть мостовые от зимней грязи.

Утром Вика проснулась раньше обычного, но Никиты дома уже не было. На холодильнике под магнитом ее ждала записка: «Умчался. Возьми такси. Встречаемся в 10:50 у Горянского. Адрес офиса на визитке, визитка – на столе. Доброе утро. Целую. Я».

Принимая ванну, Вика прикидывала в уме, что бы одеть на предстоящую встречу. Любимые джинсы и рубашка отметались сразу, кабинет банкира – это не строительная площадка его загородного дома. Брючный деловой костюм, конечно, был бы в тему, но кого сейчас удивишь банальной картинкой из американского кино. Вике непременно хотелось, чтобы Юрий Николаевич обратил на нее внимание. А что, если рискнуть и явиться на деловую встречу совсем весенней? Идея понравилась. Надо было успеть воплотить.

Никита нервничал, сидя в приемной заказчика, но не подавал виду. До встречи оставалось пять минут, а Вика все еще не появилась. Ее телефон не отвечал. Это было так не похоже на его девушку! Вика никогда не опаздывала. Никита допил кофе, любезно предложенный ему в приемной Горянского, поставил чашку на столик и еще раз взглянул на мобильный. Тот показывал только цифры – 11:00. Внезапно его мысли прервали.

– Вы можете пройти в кабинет, Юрий Николаевич готов вас принять, – раздался голос секретаря, и миловидная девушка в строгом костюме жестом показала Никите на дверь, у которой она его ожидала.

Через двадцать минут Никита бросил на заднее сидение машины папку с подписанными документами и принялся набирать Вику. Что означали длинные гудки в трубке, он даже боялся предположить. Внутри все сжималось и, не находя выхода, мешало ему дышать. И эта внезапно возникшая тревога перечеркивала так хорошо начинающийся день. Он завел двигатель и решил ехать домой. «А вдруг она просто проспала, а в телефоне вырубилась батарея, так бывает», – утешал он себя.

Пока его крайслер медленно полз от Европейской площади вниз к Почтовой, в приемную Юрия Николаевича Горянского вошла ослепительно красивая девушка. В элегантном синем платье в мелкий цветочный рисунок, она казалась героиней обложки глянцевого парижского журнала. Стиль от Ульяны Сергеенко – так охарактеризовали бы ее наряд модные блогеры.