Вадим Чернышев - Сектор

Всё что он помнил, это яркую вспышку и отрывки своей жизни, исчезающие из памяти как ошметки на горящей картине. Куски за кусками уходили в небытие события и лица, он уже не помнил кто он такой, как его зовут и тем более не понимал, что он здесь делает. Да собственно, где это здесь тоже было под вопросом.

Он падал.

Физического ощущения падения не было. Визуально в его сознании черная бездна космоса с мириадами звезд просто уносилась вверх. От этого тошнило и состояние было мерзкое. Времени в этот момент не существовало, как и самого падающего, по ощущениям. Потом тьма, удар и он открыл глаза от яркого света, лившегося в медицинский бокс из окна.

Терапевт, внимательно разглядывающий пациента всеми тремя немигающими глазами, улыбнулся и гортанным голосом ласково прорычал: – «С восстановлением, нейтрал! Думали собрать тебя из останков, но ты сильно близко от луча был. Так что с новым телом тебя, Кимва Оскариан!»

– Кто такой Кимва Оскариан? – не своими губами сказал больной.

– Это ты, капитан, нейтрал наблюдательного дивизиона на третьем рубеже сектора. Сейчас ты ничего не помнишь, ничего не знаешь и единственное что у тебя есть в голове – дар речи. Со временем мы закачаем твою память обратно из резервной копии, накидаем эмоций, чувств из твоего персонального пакета и будешь как новенький. Мы даже тело тебе слепили по твоим лекалам, оскарианское.

– Значит Оскариан не фамилия?

– Нет, это фамилия. В твоем случае фамилия и твоя раса совпадают. Кстати, впервые такое вижу – доктор улыбнулся синюшными губами. Его глаза продолжали не мигать.

Только сейчас нейтрал заметил, что каждый глаз врача движется самостоятельно.

– А что со мной случилось?

– Ты попал под луч крейсера Армады облачных. Обычно нам потом тяжело что-либо собрать и приходится вытаскивать ваши сущности из инкубаторов обеих воюющих сторон, доказывая что вы нейтралы и на вас их юрисдикция не распространяется. С облачными проблем нет, а вот темные вечно пытаются вас захапать.

– Подождите, доктор. Я не понимаю, облачные, темные, крейсер. Кто они все, где я? Мы, что тут, на войне?

– Капитан, давай не всё сразу. Потому что сразу бесполезно, вредно и даже опасно. Судя по твоему досье, ты первый раз на восстановлении. Поэтому должно идти всё правильно, потихоньку и со щепетильной осторожностью. Восстановление разумного индивидуума – это не Разара панцирного клонировать, тут надо мягко, как с женщиной.

– А что такое женщина?

– Видишь, ты совсем сейчас плохой, я бы сказал – дебил. Но ты и этого не поймешь. Отдыхай.

Терапевт встал и пошел к выходу. Его смешной хохолок оранжевых волос на синей коже напоминал…

«Ни хрена он не напоминал», – с досадой подумал Кимва.

Капитан встал с кровати и подошел к окну. Перед глазами открылся «незабываемый» вид неизвестной планеты. Преимущество тотальной амнезии было только в одном – мир открывался заново и каждый шаг в нем был событием. Глазами младенца нейтрал смотрел на горные хребты, покрытые бурной растительностью самых разных, порой даже ярко ядовитых красок. Реки с темно-фиолетовой матовой жидкостью текли по склонам, бурно ниспадая водопадами на отшлифованные скалы. Величественные существа, напоминающие птиц, медленно кружили над одной из вершин. Горизонт мог поразить даже грубое воображение. На фоне заходящих двух звезд, по небосклону были разбросаны гигантские куски некогда целостного спутника. Катастрофа межпланетного масштаба, уничтожившая луну, предположительно была грандиозной.

– Нравится? – раздался за спиной незнакомый голос.

Он оглянулся. У противоположной стены бокса в тёмном углу сидел гуманоид в больничной пижаме и смотрел на него. Кожа пергаментного цвета выдавала в нем представителя темных созвездий, а выцветшие глаза – бывалого вояку, уверенного в правоте своего дела и не задающего лишних вопросов.

– Простите, я вас не заметил. Меня зовут Кимва, капитан Кимва Оскариан, нейтрал. К сожалению, это всё что я знаю о себе. А вы?

– Дея Ажен, лейтенант нейтралов, но с другого сегмента сектора. Гуманоид вышел из тени ближе к окну и изящно протянув руку, улыбнулся.

– Вы, вы… – дрожащим голосом сказал Оскариан.

– Я женщина. К слову, мы тоже разумные, просто не кричим об этом на каждом шагу, как вы, мужчины. Спросила бы «удивлены?», но в вашем состоянии сейчас это невозможно. Меня тоже убили, поэтому я здесь. Мы инспектировали сухопутную операцию на седьмом рубеже сектора, когда темные, обойдя облачных с фланга, стали косить из дезинтеграторов всех подряд. Разумеется, кто там фильтровал, где враг, а где нейтрал. Потом я очнулась в инкубаторе темных на Просфере.