Ольга Ивасенко - Собаки, кошки и Я

В больнице я находилась долго, но и потом довозили на те самые, злосчастные сорок уколов в живот.

Помню ещё один момент. Уже дома, после больницы, я просыпаюсь на своей кровати. В окно, закрытое не до конца ставнями, бьёт утреннее летнее солнце, мама, улыбаясь смотрит на меня и я, в полном восторге от того, что уже нахожусь в своей кровати, говорю: «Я хочу обнять Рекса. Можно к нему?». Мама мрачнеет, но ласково отвечает: «Нет» и, путаясь, начинает объяснять, что Рекс убежал с другими собаками и ему с ними будет лучше и веселее. Мне и жалко, что я больше не увижу своего пса и приятно за него. И только подойдя, через время, к будке, я понимаю, что никуда Рекс не убежал… И будка на месте, и цепочка так же прибита к ней, но вокруг густым слоем земля засыпана порошком хлорки и, невзирая на отпугивающий, едкий запах хлора, над этим местом кружат большие мухи. Я стояла, молча смотрела и отчётливо понимала в свои пять лет, что Рекса убили. Больше мы о нём не говорили, и только спустя лет семь, я стала расспрашивать маму, что же произошло на самом деле.

После того, как меня унесли в дом и на помощь маме побежали несколько женщин-соседок, а овчарку быстро увёл во двор её хозяин, люди не расходились – эта история превысила все допустимые пределы. Пока ехала Скорая, к нам спешила и другая машина – так называемая «собачья будка». Ехала она за овчаркой, и мужчины-соседи поэтому и стояли кучками по улице, чтобы выломать закрытую наглухо калитку осаждённых хозяев овчарки, которые только огрызались из-за забора и поносили безответственных родителей, выпускающих детей на улицу. Женщины скандалили, а разъярённые мужчины молчали, и это было страшнее, чем скандалы – все уже устали бояться за своих детей и знали, что пойдут до конца, невзирая на крики хозяина: «Пусть только кто подойдёт к моей собаке!».

Овчарку, конечно, забрали и усыпили – собака, бросающаяся на людей, а тем более на детей и попробовавшая уже не раз вкус человеческой крови становится не просто опасной, она становится людоедом. В ту же ночь Рекса отравили, пока мама была со мной в больнице. Нашему щенку хозяева овчарки подбросили небольшие кусочки мяса, напичканные мелкими осколками стекла. Оголодавший щенок проглотил их не разжёвывая, и спустя некоторое время скончался в невыносимых муках. После этой истории мама отказалась заводить собак. Напрочь. А у меня на всю жизнь остались шрамы на пояснице, смещённая правая почка и, лет на десять, заикание.

Через некоторое время хозяева овчарки продали дом и уехали.

Казалось бы – ребёнок перенёс сильный стресс, связанный с собакой и должен теперь сильно бояться всё собачье племя. Но, наверное, из-за самоотверженности Рекса, собак я полюбила ещё больше, хотя и не приставала к маме с просьбой о новом щенке. Выход для своей любви нашла интересным способом – через год я пошла в школу, которая находилась в трёх автобусных остановках от моего дома и, возвращаясь из неё, шла не по центральной улице, как мне было приказано, чтобы находиться в гуще детей, а в обход, мимо других частных дворов в такое время суток бывших почти пустынными. Все на работе, в садиках, в школе и только собаки, почти в каждом дворе, провожают меня лаем и поскуливанием. Уже через несколько месяцев я знала всех псов «в лицо», их клички, а тех, у кого клички не удавалось узнать, нарекала сама именами, которые придумывала и на которые они, вот странно, отзывались. Из дома таскала хлеб, из школьной столовой булочки и коржики и подкармливала собак всех мастей, встречающихся мне по дороге.

Собакам, в отличии от других животных, очень важно человеческое внимание. Без еды они обойтись могут долгое время, если их отпустить от голода умирают редко, а вот человек для них, своего рода божество и ради ласки, ради доброго человеческого слова они отдадут, если надо, и свою собачью жизнь. Есть и обиженные псы, которые злятся на человека, их обидевшего, чаще всего, физически. Многие не могут, из-за иерархии, такому человеку отомстить и, в итоге, направляют свою злобу на кого-то другого, стоящего в их стае на ступень ниже их самих. Так и получилось с соседской овчаркой, что я поняла немного позже, наблюдая поведение собак в разных ситуациях и условиях.

Не все собаки встречали меня радостным повизгиванием, были и вот такие, озлобленные, и я, изо дня в день, пыталась растопить их угрюмость и недоверие добрым словом. Почти всегда мне это удавалось, в той или иной степени. Да, от породы тоже зависит собачий характер. Изначально бойцовские породы спокойно переносят физическую боль, но это в схватках с четвероногими. Если же боль доставляют люди, то такая собака, почти не задумываясь, кинется и на человека, вместо того, чтобы убежать – слишком они независимы по натуре. То есть, увеличивая агрессивность, мы и получаем агрессивность на выходе за счёт других, более лояльных качеств в собачьем характере. Бывают исключения, конечно. Соседский питбуль, например, не может сидеть в своём дворе, когда хозяева уезжают – он рвётся на улицу пообщаться с людьми и человеческими детёнышами, которым дозволяется всё. Если ребёнок доставит ему боль, он только тихонько взвизгнет и ещё ниже опустит голову, признавая человеческое превосходство, но с чужими собаками безжалостен и его никто из псов, даже крупнее по габаритам, не трогает – боятся.