Юрий Погорельский - Бойцы окраин Москвы. Рок-н-ролл от заката до восхода

– Дим, давай в лесенку?

– Не, Слав. Не хочу. Мы и так тут уже несколько часов болтаемся на этом проклятом прогнившем турнике. Я себе почти все руки стёр. Даже перчатки уже не помогают. Я пока посижу. Мне и так хорошо.

– Ну и сиди, слабак!

Сработало! Дима вскочил с лавки, чуть не подавившись водой. Он весь трясся от накатившей злобы.

С какого хрена, Слав? Почему я слабак?!

– Да потому что боишься за своё бедное изнеженное тельце, ванильный ты хиляк. Дело в том, Дим, что у тебя всё тот же слабый дух, который остался неизменным с тех самых пор, как мы познакомились!

Пока Слава говорил, Дима подошёл почти вплотную, свирепо поправляя перчатки и сильно затягивая их. Сверлил Славу взглядом. Слава закончил.

– Слав – ты мразь!

И как дал в зубы! Слава упал.

– Это ты слаб, козла кусок. Ты слаб духом.

И упал сам. Слава резко подсёк его. Некоторое время они катались по всей площадке, иногда вскакивая, а потом снова падали. Действо сопровождалось диким потоком мата. Некоторое время спустя, ребята выбились из сил. Поняли, что дрались зря. Поднялись, помогая друг другу.

– Прости, Дим. – Слава держался одной рукой за разбитую челюсть, а другой за поясницу.

Славка внезапно понял, что драка – это один из способов доказать, что ты не слаб. Хотя доказывал это постоянно в стычках с «бригадами».

– И ты меня прости. – Дима поправлял челюсть и смахивал капли крови с перчаток.

Дима для себя понял, что в драке начисто забываешь, кто ты, и зачем вообще дерёшься. Так можно победить внутренний страх. В душе Дима побаивался Славы, потому что он показал, что в жизни есть кое-что ещё кроме музыки, работы, выпивки и красивых школьниц.

Бойцы обнялись. Только сильные люди после драки могут обняться.

Жаркий июльский день. Славка болтается на турнике, Диму ждёт. В тот день он дочитал книгу Паланика «Бойцовский клуб», которою ему Дима подарил. И у Славы возникла идея создать что-то в этом духе. Одного потенциального кандидата Слава знал – это Дима. Слава помнил, каким он был хиляком, когда они познакомились. Кожа да кости. Слава всё, что знал, переосмыслил. Появился Дима. В новых высоких чёрных казаках по колено, которые заправлены в старые, потрёпанные светло-голубые джинсы и уже чуть-чуть где-то стёртой кожаной безрукавке на голое мускулистое тело. И в левом ухе сверкал внушительный металлический крест. Обнялись.

– С чего ты ухо пробил-то?

– Захотел и пробил. Я же металлист. Это как у Хоя было: «я носил в ушах кресты, металлистом был тогда».

– Ясно. Ну что, в лесенку?

– Погнали.

Дошли до десятки и обратно. Сели на лавку передохнуть. Не успели мышцы полностью отдохнуть, во двор на полной скорости въехала шестёрка жигулей, бледно-серого цвета. Эта машина когда-то была белой, но то, видимо, было давно. Лихо остановилась около одного из подъездов. Одновременно открылись все двери, и на волю вырвался сильный поток музыки высокой громкости примитивного ритма. Из машины вылезла четверка ребят, в модных шмотках. Как бойцы приметили, в джинсах на несколько размеров больше.

– Рэперы?

– Похоже на то. Может и хипстеры. Не могу точно сказать. – Слава закурил. – Помнишь, что было в июне?

– Помню. Хочешь повторить?

Слава кивнул на пацанов. Дима понял.

– Эй, придурки! Громкость уменьши, алё!

– Чё?! – один из парней обернулся.

– Музыку выруби, урод!

– Ты кого уродом назвал?! – пацан оскалился.

– Тебя, полудурок! Кого же ещё?!

– Угрожаешь, сука?! Ну, держись, скотина!

Один из рэпаков-хипстеров полез в багажник. Достал оттуда несколько стальных бейсбольных бит. Раздал своим парням и эта орава двинулась на бойцов. А у бойцов кроме рук и ног ничего нет. Даже портативных колонок, чтоб металл на всю дурь врубить.

– Дим, тебе страшно?

– Есть немного. А тебе, брат?

– Да. Очень. Но, надо перебороть свой страх, дружище. Главное сейчас – живыми остаться.

Подошли рэпаки. Двое остались стоять на расстоянии, другие двое подошли почти вплотную к бойцам, весело поигрывая битами.

– О, Пахан, смотри. Чистые металлисты в натуре. Ну, чё, ушлёпки, страшно, мать вашу?!

И тут же упал! Одним ударом Дима сбил пацана с ног.

Боец как-то усовершенствовал свои любимые перчатки, добавив на костяшки металлические заклёпки, чтобы удар был мощнее и на лице противника оставался след.

Второй браток с битой в ступоре стоял. На него Слава налетел. Врезал с ноги в пузо. Те двое, что на расстоянии стояли, бросили биты, прыгнули в машину, и, слегка дрифтонув, скрылись.