Александр Петрожицкий - Новая притча

– Говорят, в 15-ю положили молодую женщину. А чего не к нам?

Тамара, уже в дверях, оборачивается и с жалостью бросает:

– Господи, что вы с ней делать-то будете?

Вот так, и Тамара не без юмора.

Времени 20.30.

Ну, что там ещё осталось? В 21.00 у всех вечерний чай и закрытие на сегодня последних счетов с пищей. А пока Володя включает телевизор. Он остался в палате от Юрчика, который упал с восьмого этажа. Да, я помню, что говорил о человеке, упавшем с девятого, но это совершенно разные люди, неужели не ясно? Тот упал с девятого, а Юрчик – с восьмого! Ему было 19 девятнадцать лет, но из-за коротко стриженных белых волос и прозрачной худобы он казался не старше пятнадцати. К своему счастью, он не помнил момента падения, зато помнил, что к нему пришли друзья, и они хорошо выпили. Потом легли спать. Потом Юрчик проснулся, потому что захотел курить, и вышел на балкон. И всё. Окончательный провал до самой реанимации. В которой не обошлось без весёлого курьёза. У Юрчика на левой ноге пониже колена сквозная дырка: в реанимации просверлили ногу и вставили штифт. Но тут же выяснилось, что ногу перепутали, поэтому штифт вытащили, просверлили правую и вновь поставили штифт. Потом, когда его привезли в обычное отделение, пришёл Олег Павлович и окончательно выяснил, что ногу просверлили правильную, но не в том месте. Пришлось сверлить ещё раз. Вам, конечно, любопытно, что бывает с людьми, упавшими с такой высоты? Только давайте уточним, с какими людьми – трезвыми или пьяными? Что бывает с трезвыми, я даже говорить не хочу, а вот к Юрчику, если помните, пришли друзья. Вполне вероятно, что друзья спасли ему жизнь в тот вечер. Правда, могут возразить, что если бы они не пришли, то ничего бы и не было, но это уже софистика. Что же, прикажете теперь вообще не дружить? Ну, короче: сотрясение мозга, повреждение двух позвонков, перелом бедра. И всё.

Юрчика привезли в паре с Сашей, который пал жертвой государственной необходимости. Машина, в которой он ехал, застряла в пробке в крайнем левом ряду. Кроме Саши в ней были ещё два человека. Впереди стояла машина милиции. Стояла, стояла и вдруг молча пошла на разворот через двойную сплошную линию. Видимо, поступил тревожный сигнал о том, что кто-то кое-где не хотел честно жить. Нельзя было терять ни секунды! Однако выполнение задания чуть было не оказалось под угрозой со стороны КАМАЗа, некстати едущего навстречу. Хорошо, что водитель успел-таки свернуть влево, и в тот вечер преступности был нанесён очередной удар. Правда, КАМАЗ подмял машину, в которой сидел Саша с друзьями. Сначала собственным весом, а после ещё и прицепом. Друзья погибли. Саша, поскольку был на заднем сидении, отделался тремя переломами и удалением желчного пузыря.

Уходили они тоже вместе: Юрчика забирали в нейрохирургию, а Сашу выписывали. Я хорошо помню его в тот день, он сидел на кровати освещённый солнцем, улыбающийся, одетый в гражданское, будто сам к себе пришёл посетителем.

Да, так Володя включает телевизор. На одном канале на сцене юродствует хитрец, перед сценой сидят простые люди и от души веселятся. На другом ведущий с ледяной скорбью вещает о том, что уже давно изобретены и продолжают изобретаться альтернативные источники энергии, но в мире существует некая сила (пришельцы не исключаются), которая тщательно отслеживает этот процесс, внося в него коррективы – например, устраняет изобретателей. Можно подумать, что если, наконец, появится такой источник, то люди перед сценой перестанут быть простыми, а хитрец начнёт их уважать. На третьем показывают отечественный сериал, в котором чувствуется неплохой бюджет, но, честное слово, неловко смотреть про XIX век, в котором почти все благородные дамы были бы уместны в роли ведущих МУЗтв даже без перемены костюма, а почти все благородные кавалеры кажутся менеджерами сомнительной фирмы.

Пётр берёт электрический чайник, на всякий случай спрашивает, все ли будут чай, выключает с общего согласия телевизор и идёт за водой, а мы начинаем готовить чашки. Всё необходимое стоит у меня на тумбочке, и тумбочку эту стоит помянуть добрым словом. В ней четыре уровня: два это внутренние ящики, третий это собственно поверхность, а четвёртый приподнят над третьим на маленьком шесте, что даёт ему возможность вращаться. В тумбочке находится всё то, что мы носим с собой по больничной жизни.

Чай должен быть крепким, горячим и сладким. Чтобы соблюсти этот принцип, я кладу в чашку три куска сахара и пакетик чая с бергамотом, который останется на всё время чаепития. А тут и вода поспела. Пётр обходит каждого с кипятильником, и начинается самое хорошее время – время рассказов. Главный рассказчик у нас Пётр, а мы располагаемся вкруг него, будто солдаты у костра после дневного перехода. Горит длинная белая лампа, сообщая предметам и лицам загадочные тени, Пётр со своим лукавым видом рассказывает случай из армейской жизни, потом о зимних повадках волков, и столько покоя сейчас в нашем маленьком замкнутом мире, что по душе разливается тепло. Я, как солдат на фронте, уверен, что самое главное это закончить войну, и жизнь будет просто замечательной. Солдату и в голову не придёт, что настоящие проблемы начнутся именно в мирной жизни. Иногда в рассказ врубается Витя, как одинокий рыцарь в полчища сарацин. Я слушаю, попиваю горячий сладкий чаёк, смотрю в окно. Над огромным городом восходит огромная луна бледно-золотого оттенка.