Татьяна Софронова - За Ореховой горой

– Ну и ладно. Лежи, толстей дальше!

Анька успела захлопнуть дверь до того, как в нее прилетела подушка.

Бабушка расстаралась для внуков: напекла картофельных шанежек, с красиво защипанными краями, сделала в печи большую миску топленого молока. Юлька очень любила все это.

Баба Катя села напротив внучки за стол, сняла платок, в котором ходила по кухне все утро, пока готовила. Бабушка когда-то была модницей, даже волоски на ногах выжигала свечкой. На старых фото у нее всегда была идеально уложена прическа, а на платьях, обхватывающих тонкую талию, не было ни единой лишней складки.

– Как здоровье-то твое? – спросила она у Юльки, – Горло не болит после вчерашнего купания?

– Нормально все, – бодро ответила Юлька, – Ерунда только всякая снилась.

– Еще позже спать ложись, так не то приснится, – бабушка укоризненно покачала головой.

– Книжка интересная была.

– Дочитаешь вот по ночам, глаза испортишь. Я так жалею сейчас, что вязала в потемках. Танюшка, мать твоя, уснет, я лампу прикручу и скорей за крючок. Ой, сколько перевязала: и скатерти, и шали, подзоры на простыни, занавески, – всего не перечислить. Много заказывали тогда. Жить-то надо было. Одна дочку подымала…

Юлька слышала все эти рассказы уже тысячу раз, и вообще, перед ее глазами стояли непонятные ночные картинки, поэтому она чмокнула бабушку в щеку в благодарность за вкусную еду и поспешила на улицу.

Юлька вышла на крыльцо. Солнце ослепительно било в глаза. Прямо, как ночные звезды… Она зашла в мастерскую и сняла с гвоздика большой папин бинокль. Сходить-таки за речку? Почему-то совсем не хотелось сегодня бегать с малышней…

Снега еще почти совсем не было. Пожухлая трава, коричневые заросли таволги, сухие корзинки пиканов – все покрылось игольчатым инеем.

Юлька с опаской ступила на лед неширокой речки со странным названием Амзя. Папа говорил, что километров через двадцать ниже по течению, река становится широкой и глубокой из-за множества притоков – маленьких речушек и лесных ручьев. Лед был абсолютно прозрачный. На дне медленно качались водоросли.

После речки тропинка пошла в гору.

Компания выбрала себе место на поляне, окруженной старыми ёлками.

Юлька спряталась за смолистым стволом и, ощущая себя разведчиком, достала бинокль.

На краю поляны горел костер. Ребятишки гоняли мяч. Костя косым ударом запнул его в кусты, оттуда вдруг выскочил большой рыжеватый заяц. Он в два прыжка пересек поляну и нырнул в высокие заросли папоротников.

Второклассник Витька упал на одно колено, прицелился и выстрелил ему вслед, как будто из ружья:

– Ты-дыщь!

– Попал! – крикнул Толик, – пойдемте шкуру обдирать!

Ребятишки понеслись за зайцем.

Вскоре Юльке надоело наблюдать за этими играми, и она отправилась бродить по осеннему лесу. Сколько, оказывается, еще грибов наросло с тех пор, как они тут в последний раз ходили с корзинкой. Жаль, что теперь они уже насквозь промороженные. Юлька набрела на куст бересклета, украшенный яркими коралловыми подвесками с блестящими черными семечками посередине. Сорвала две висюльки и вставила их в свои серебряные сережки.

Граница между полем и лесом заросла березами. Приземистое старое дерево стояло на пригорке над речкой. Юлька залезла на березу довольно высоко, пока ветки под ногами не начали гнуться. Устроилась поудобнее и вытащила из футляра бинокль. Навела его на свой дом.

Бабушка на крыльце встряхивала коврик. Харговенд грелся на солнце, растянувшись на перекладине чердачной лестницы.

Потом перевела взгляд на дорогу. Две фигурки, похожие на Маринку и ее маму, шли к центру поселка. За ними трусила маленькая пегая собачка.

Потом Юлька посмотрела на далекую школу и на дома позади нее. Где-то там живет Сергей Сергеич. Интересно, чем он занимается в каникулы? Спортом, наверное…

Потом Юлька повернулась в сторону леса, где ребятишки жгли костер, и увидела вдруг вместо одного столба дыма – два! Причем один из них валил прямо из огромной елки. Юлька махом слетела с березы, едва попадая ногами на ветви, и понеслась к поляне.

Вся компания скакала под елкой. Анька хотела сделать жвачку из смолы, как не раз делал папа, и подожгла ее прямо на дереве. Огонь быстро поднимался вверх. Анька хлестала по горящему стволу шерстяной сиреневой косынкой. Пацаны бестолково махали ветками. Костя кричал:

– Землей закидывать надо! – и взрывал ногами замшелую почву между еловыми корнями. Юлька прижимала пласты мха к пылающей смоле.