Исаак Ландауэр - Шизофрения. Том 2

Затем начались дежурные расспросы про работу, и тут уж Михаил легко мог дать фору новому знакомому, который, засмущавшись, сообщил, что трудился когда-то в фирме отца, но тот вскоре махнул на него рукой, сказав, что в качестве содержанки он обойдётся родной компании дешевле; в дело вступила недвижимость, и тут уж снова Стасик легко заткнул за пояс жалкого карьериста, поведав, как родитель отселил его от греха в гостевой домик, площадью напомнивший девушкам шикарные особняки хозяев унылой провинциальной жизни. Ещё пара наводящих вопросов, и дамы, извинившись, отправились пудрить носики, чтобы, может быть, даже бросив в туалете монетку, таким образом решить, кто из них получит малопривлекательного, но всё же перспективного разрушителя спорткаров и папиных надежд, а кому, к несчастью, достанется помятый офисный планктон, который в довершение непритязательного образа к тому же, кажется, страдает завышенной самооценкой. В результате Стас испытал редчайшее в его жизни удовольствие почувствовать себя более желанным, чем мужчина рядом, и в приступе благодарности заказал за счёт Сергея девушкам бутылку не самого плохого шампанского.

И в то время, как одна из составившихся пар развлекала себя щекотаниями и прочими интимностями, Михаил от скуки решительно забросил единственную невостребованную пассию и, сосредоточившись на алкоголе, выключился из общей тональности. Брошенная им дама сочла себя вследствие столь грубого надругательства вправе побороться за внимание более расположенных к общению мужчин, но, быстро получив отповедь от Даши, вступила в результате в официальное сражение за блаженствовавшего Стасика. Она бы, может, и устранилась благородно, но день был, очевидно, не базарный, и покуда на горизонте не вырисовывалось иных претендентов на её страждущее чистой обеспеченной любви сердце, приходилось обходиться тем, что есть. С места в карьер, разом оставив позади стрелявшую одними глазами конкурентку, её трепетная душа зашептала в подставленное ухо нежности вкупе с предложением отправиться поискать на территории клуба более укромное, можно даже сказать, интимное место, где они могли бы, наконец, остаться вдвоём. Чуткая к порывам женского сердца натура Стасика уловила здесь намёк на определённый интерес к его скромной персоне, но движимый ранее данным Сергею обещанием, он почти грубо отказал ей, сказав, что пока ещё вынужден оставаться здесь. К неудачам сегодняшнего вечера покорительнице столичных мужских сердец и прочих органов не хватало только быть явственно отшитой убогим пузатым недомерком, и в этот момент она пожалела о том, что покинула родной облцентр, где вполне успешно играла роль безупречно красивой фатальной дамы и светской львицы, пользуясь определённой известностью в местных клубах и являясь объектом сексуальных фантазий доброй половины их обитателей.

– Ну, чего, пошли? – вывел её из задумчивости вопрос Стасика, успевшего испросить у Сергея позволение отлучиться «по делу» на полчаса, – и, силясь на ходу припомнить, что же такое она успела ему в запале битвы наобещать, юная провинциальная нимфа отправилась покорять далеко, конечно, не принца, а так, что бог послал. Успев за время пятиминутной прогулки сообщить жаждавшему ласки ухажёру о своих непростых финансовых обстоятельствах и подправив таким образом пошатнувшуюся финансовую стабильность, она показала изведавшему порядочно удовольствий столичному мальчику, что такое непередаваемый колорит российской глубинки столь ярко, что влюблённые легко уложились в положенное время. Как истинный джентльмен, на обратном пути слегка пошатывавшийся Стасик попросил телефон и записал новую знакомую под выразительным «Оксана Б», добавив её к внушительному списку фамилий, состоявших из второй буквы алфавита.

Вернувшись на своё место, счастливый любовник счёл нужным первым делом отрапортовать Михаилу, что Ксюха очень даже ничего и, порекомендовав отведать более чем стоящих талантов девушки, снова переключился на заигрывание с оставленной было подругой. Он был сегодня в ударе, сыпал изысканными комплиментами «такой ничего себе тёлочке», в припадке нежности обслюнявил ей правое ухо, не побрезговав и окружающими волосами, доливал почти всегда удачно шампанское в бокал и вообще, избавившись от лишних гормонов, превратился в милого бестолкового подростка, в приступе юношеской страсти неумело пытающегося всячески произвести впечатление. Последнее несколько смазалось, когда к природному обаянию добавилась парочка цветастых таблеток, но худшего удалось избежать, и, посидев в задумчивости пять минут, Стасик вопреки опасениям лишь самую малость испортил воздух, зато сопроводив сей акт юной жизнерадостности более чем громким звуком. На лице сидевшего напротив Михаила автор шутки неожиданно увидел порицание, граничившее с желанием разломать его и без того не слишком притягательное лицо непосредственно на месте, так что пришлось шёпотом апеллировать к Сергею с характерным: «Чего это он?»