Любовь Матвеева - Записки уличной торговки

– Ну ты всегда что-нибудь отмочишь! Артистка! Русских вам не хватило, что ли?

Скажите, ведь несправедливо? Я постеснялась задать ей тот же вопрос. По крайней мере, глядя на мою внучку, никто даже и не предположит, что её отец другой национальности… Тем более – другой расы.

Короче, поняв, что я в самом деле артистка и мне от этого никуда не деться, сшила себе богатый русский народный костюм, нарумянила щёки, и теперь так и «зажигаю» на рынке, торгуя матрёшками и всякой «хохломой».

– Какая вы красивая! Как неживая! – Пподходят две девушки, комментируют с восхищением мою внешность, мою экспозицию товаров и покупают себе шкатулки с хохломской росписью под украшения.

– Артисты приехали! – говорят какие-то деревенские простодушные пареньки, останавливаясь у моего прилавка. Болыне-то ряженых, кроме меня, на базаре нет, интересно! Глазеют, а потом приобретают узорные чётки.

– Это выставка или продаётся? – оторопел какой-то пожилой мужик.

– Цирк приехал! – радостно верещат дети, и просят родителей купить им деревянные свистки в форме птичек.

– Чудо в перьях! Людям делать нечего! – шипят с неодобрением проходящие старухи. Но потом покупают у меня расписные ложки.

– Старые времена возвращаются? – недоумевает задумчиво какой-то подслеповатый старичок и начинает вертеть в руках курительную трубку. Хотел когда-то такую, да не довелось встретить. А теперь хоть и не курит, всё-таки приобретает – во исполнение мечты.

– Ужас, ужас! – с расчетом, чтобы я услышала, комментируют зрелище две тётки. Почему старые женщины почти всегда злые? Так осенние мухи вдруг начинают кусаться.

– Красота! – говорят мужчины и стараются что-нибудь купить.

– Ой, можно с вами сфотографироваться? – спрашивает пара, приехавшая из Германии, и я узнаю в них супругов Антона и Эльзу Битнер – когда-то работали на одном заводе. Теперь они иностранцы, а я уличная торговка. И люди убеждаются, что уехали на новое место жительства не зря. Помню, как они мучительно сомневались – ехать ли – и как больно было им покидать Родину.

Теперь они, западные пенсионеры, путешествуют по всему миру по нескольку раз в год, были и в Париже, и в Лондоне, и в Риме, а я вот, бывшая их соотечественница, на жизнь вынуждена продолжать зарабатывать. Я тоже кое-где бывала, но не как туристка, а как челночница. Охотно фотографируюсь с Антоном Николаевичем и Эльзой, подходят сфоткаться и другие.

– Артистка с погорелого театра! – завистливо изрекают соседки-торговки, видя, как быстро у меня расходится товар. И на следующую ярмарку я тоже вижу их в самодельных костюмах, каких-то старых тряпках – кто во что горазд…

Но куда им до меня! Ведь они – любительницы в самодеятельном спектакле, а я – профессионал!

Артистка с многолетним стажем!

Покупателей нет, и я читаю пособие как стать хорошим продавцом. Дорого книжку купила! В ней чуть ли не нейролингвистическое программирование потенциального приобретателя описывается: «…Покупки делаются спонтанно… Общение – это музыка, мелодия, так услышьте её!.. Подстроиться под настроение клиента – важный навык продавца… Проанализируйте настроение вашего собеседника – и он совершит покупку!.. Все ваши собеседники – взрослые дети! Найдите к ним подход…». Но это же просто! Уж это-то я смогу! Главное – терпение! Отсутствие его – моё слабое место. Хоть бы кто-нибудь подошёл! Сейчас же и опробую свои способности! Подходит пожилая женщина:

– Это что, ложка? – берёт она в руки расписную деревянную ложку.

– Ложка!

– А она съедобная?

– Да, ей можно есть! Даже нужно.

– А это – подкова?

– Подкова.

– А сколько она стоит?

– Двести тенге.

– Подкова?

– А о чём мы говорим?

– О подкове! А это – шкатулка?

Я начинаю закипать:

– А как вы догадались?

– Я же вижу.

Берёт в руки луковицы цветов:

– Это тюльпаны?

Креплюсь изо всех сил:

– Да, тюльпаны.

– А монтера сколько стоит? – спрашивает она про красивый комнатный цветок.

– Может, вам монтёра?

– Нет, ну правда, сколько монтера стоит? – жеманится возможная покупательница.

– Мон-сте-ра!

– Какая разница! А это – матрёшка. У меня дома есть матрёшка!

– А ещё что у вас есть дома? – ехидничаю я.

– Ну-у, много чего… – женщина соображает, что назвать первым из того, что у неё есть дома. Совсем нет чувства юмора!

– Расскажите ещё что-нибудь о себе, – опять язвлю я.