Александр Семенов - Анжела, Юлька и другие

Холодный пот снова покрыл все лицо допрашиваемого, в горле перехватило, появилась противная дрожь внутри грудной клетки. Едва сдерживая себя и растягивая слова, он проговорил:

– Мне не в чем признаваться. Это все ложь.

– Значит, не хотите признаться? Тогда я отправляю тебя в камеру. Посидишь, подумаешь, а завтра суд определит тебе меру пресечения.

Молчавший во время допроса адвокат встал и с металлическими нотками в голосе спросил следователя:

– Анна Антоновна, на каком основании вы направляете моего подзащитного в камеру предварительного заключения?

– Константин Сергеевич, вам ли не знать, что право такое у меня есть. А завтра в суде, пожалуйста, доказывайте свою позицию.

– Хорошо. Только предварительно мне нужно наедине побеседовать со своим подзащитным.

Хозяйка кабинета нажала кнопочку под столом, дверь кабинета открылась и в проеме возник круглолицый сержант.

– Проводите задержанного и адвоката в допросную. Даю им десять минут на беседу. После этого задержанного закройте в камеру.

Адвокат пошуршал бумажками в своей серой папке на молнии, достал какой-то бланк.

– Олег Михайлович, нужно заключить хотя бы простенький договор на защиту – иначе судья не допустит меня на заседание. Вот болванка стандартного договора. Подпишите.

– У меня нет денег на адвоката. Если только родственники оплатят, – промямлил Андреев.

– На данном этапе мои услуги бесплатны. А в дальнейшем ваши родственники решат.

Трясущейся рукой задержанный изобразил что-то похожее на свою роспись.

– Теперь о деле, – продолжил адвокат.– В предварительных материалах нет прямых доказательств вины. Поэтому советую твердо стоять на своем. Не поддавайся на уловки следователя и судьи. Успокойся и …

Металлическая дверь со скрежетом открылась. В допросной появилась следователь:

– Константин Сергеевич, суд назначен на послезавтра на шестнадцать часов. Андреев, кому из родственников и как сообщить о времени и месте заседания?

– Сестре.

– Называйте телефоны мобильный и домашний. А отцу надо сообщить?

– Отцу не надо. Он все равно не сможет приехать.

Путаясь в цифрах, Олег с трудом смог продиктовать номера телефонов сестры. Записав их в ежедневник, следователь дала указание стоящему за ее спиной сержанту отвести задержанного в камеру.

Андреева поместили в одноместную камеру. История знает множество случаев, когда обвиняемых по этой статье сокамерники избивали чуть ли не смерти, издевались над ними, унижали всевозможными методами. Чтобы избежать неприятностей следователь по согласованию с руководителем отдела, дала такое распоряжение конвоиру.

Еще до конца не осознавая всей тяжести своего обвинения, Олег упал на деревянный топчан и заскулил, как щенок, оторванный от матери. Немного придя в себя, он переключил свои мысли на сына. Как он там? Забрала ли мать его из школы и как она объясняет ему отсутствие отца? Они уже чуть ли не год живут с сыном вдвоем. Жена с дочерью ушла жить к своей матери. Волна этих мыслей накрыла Олега лавиной. Он двигался, через силу заталкивал в себя принесенную баланду, иногда проваливался в забытье, которое было очень коротким. Он снова вскакивал с топчана и мерил широкими шагами камеру – каморку.

– Сережка, сынок мой любимый, как ты там без меня? – шептал он посиневшими губами. – Не верь никому. Я вернусь! Я скоро вернусь! И мы снова будем с тобой вместе.

Звонок следователя застал Надежду за тысячу километров от дома. По рабочим делам она находилась здесь в командировке.

– Что? Да, это я. Что? Повторите пожалуйста, я не поняла..... Суд? Какой суд?

Звонившая помолчала несколько секунд, то ли осмысливая как лучше передать информацию ничего не понимающей женщине, то ли рассердившись на ее бестолковость:

– Я вам сообщаю, что ваш брат Олег Михайлович Андреев обвиняется в совершении преступления и завтра состоится заседание суда по определению меры пресечения.

– Какое преступление? Он что, подрался с кем-то?

– Надежда Михайловна, приходите на заседание суда и все узнаете. До свидания, – раздраженно проговорила звонившая и прервала связь.

Из обморочного состояния Надежду вывели сотрудницы филиала, в который она была командирована руководством компании. За несколько посещений этого филиала в течение последних полутора лет, между ними сложились приятельские отношения.

– Надюша! Надя! Что с тобой? Что случилось? Тебе плохо? Ты бледная, как полотно.