Наталья Любина - Звезда Люцифера

– Интересно, – подумала я, – что за бумага? Платежка какая-то, что ли?

Но, внимательно присмотревшись, увидела, что это мое прошение Люциферу, подписанное какой-то закорючкой и, главное, заверенное большой гербовой печатью. А внизу чистая строка и запись «подпись кровью».

Кровью, так кровью – я уколола палец цыганской иголкой и макая в алую каплю шариковую авторучку вывела свою фамилию.

– Ишь, шутники! – подумала я, – напугать решили? Не на ту напали! И, положив листок на холодильник, – направилась на свой диванчик досыпать. Наутро меня разбудил звонок в дверь.

В открытую дверь заглянула девушка-почтальон:

– Это Вы – Светлана Юрьевна Иванова?

– Да, я, а в чем дело?

– Вам срочная телеграмма из Подмосковья.

Телеграмма состояла из двух предложений: «Гудкова Валентина Федоровна скончалась 12.06, похороны 15.06.»

Как? Тетка умерла? За повседневной суетой я и позабыла, что у меня есть родственники. С телеграммой в руке бросилась за помощью к соседям и вскоре собрала нужную сумму на авиабилет. Полет до Внуково продолжался всего полтора часа и два часа на электричке. В знакомой квартире было пустынно и тихо, хотя в кухне было много народа- женщины готовили поминальный обед.

– Где тетка-то? – обратилась я к одной из них.

– Ее завтра привезут из морга, – услышала я, – успокойтесь, лучше чайку попейте.

Чай с мелиссой сделал свое дело, через час я спала крепким сном.

Родственницу похоронили скромно и тихо. А наследующий день пришел нотариус и прочел завещание Валентины, в котором говорилось, что свою квартиру она завещает мне, единственному родному человеку.

– А что с ней делать? – спрашивала я совет у соседки.

– Как что? Сдавать, – ответила Аглая Романовна – а я присмотрю, конечно, за определенную плату. На том мы и порешили. Пересмотрев гардероб покойной, я позаимствовала пару платьев, недорогую бижутерию и норковую шубу – единственное богатство женщины. За квартиру удалось взять предоплату и на трап самолета я поднималась уже не бедной родственницей, а состоятельной дамой, вполне довольной своей жизнью.

Рядом со мной на сиденье расположился милый и предупредительный толстячок- ювелир Давид Кац. Его внимание привлекли теткины сережки с бирюзой, которые были на мне.

– Серьги у Вас оригинальные, – ворковал мужчина, – камешек простой, но серебряная вязь прекрасна.

Мы разговорились, обменялись номерами телефонов, и, сразу по приезде домой, я получила приглашение мужчины на свидание в ресторане.

Дружба наша продолжалась недолго, вскоре Давид преподнес мне в подарок дорогое кольцо с бриллиантом и сделал предложение руки и сердца. Я согласилась, сколько можно куковать одной в квартире в ожидании чуда. Вскоре мы уехали в Израиль, потому что мой муж оказался больным человеком. у него был диагностирован рак почек четвертой стадии, и он жил под наблюдением врачей.

Но, несмотря на болезнь, Давид принимал активное участие в жизни города Нетивота, где прослыл ценителем искусства и меценатом.

Его сестра Бейла очень любила живопись и однажды на выставке молодых художников подвела ко мне молодого человека и представила:

– Аким-подающий надежды художник-пейзажист.

Молодой человек склонился в полупоклоне и прикоснулся губами к кончикам пальцев моей руки, но когда он поднял голову и взглянул на меня, в его взоре я увидела прекрасную теплоту восточного восхода и на ум пришло слово «светоносный», его глаза светились огнем заходящей звезды Венеры.

– Люцифе…,-я опомнилась, – Светлана Кац, – растерянно произнесла я.

Потом мы еще раза два мельком встречались на выставках, а однажды Бейла попросила меня съездить к Акиму в мастерскую и помочь отобрать несколько его картин для открывающейся выставки в честь праздника Пурима. Уже вечерело, когда мы вышли из дома Акима.

Бейла прыгнула в подъехавшее такси, а я решила прогуляться по праздничным улицам города.

Вот и вод в особняк Кацев, но не успела я произнести слова прощания, как молодой человек заключил меня в свои объятья и прильнул к моим губам в страстном поцелуе. Когда я пришла в себя, у меня не осталось желания возвращаться в душный дом к своему больному мужу. Мужчина держал меня за руку, и я пламенное чувство наполняло мое тело.

Номер гостиницы был просторен и уютен. Аким заказал шампанское. Мы вели себя как расшалившиеся дети. Пели песни, кидались подушками, смеялись, как сумасшедшие, упиваясь близостью и счастьем. Я ни разу не посмотрела на часы и не вспомнила про своего обманутого мужа, у меня не защемило сердце при мысли о том, что он страдает не только от физической боли, но и от ревности. В окно гостиничного номера полились золотые лучи рассвета, а над городом повисла в искрящейся короне Венера-зловещая звезда Люцифера.