Наталья Любина - Отныне и до века

Хочешь, я расскажу тебе сказку о любви, которая, качаясь в лунном гамаке, греется под теплым сиянием золотых звезд. Её блестящая фата из грез и иллюзий стелется Млечным Путем на черном бархате ночного неба. Чуть слышное звучание колыбельной музыки небес навевает волшебный сон. Сгорающие от страсти метеориты пролетают мимо, оставляя после себя легкий дымок несбывшихся надежд. Любовь объята легкой дремотой, она ждет рассвета бушующей весны в сердцах людей, готовых плакать и смеяться от нахлынувшего счастья.

Резкий звонок мобильника. И ЕГО голос:

– Где ты?

– Я тут… невысоко на белом облачке, что висит в небесной бирюзе над крышей моего дома.

– Как ты туда забралась?

– По солнечному лучу. Сначала золотая дорожка была тёплой – я шла и не спешила.

А потом солнце поднялось выше и тропинка стала горячей, как сковородка на плите, я побежала, споткнулась и упала в прохладный пух мягкой тучки.

– Что ты там делаешь?

– Я отрываю кусочки ваты от краешка хмарки и сдуваю их на землю. Жаркое солнце превращает их в хрустальные капельки. Такой дождик называется «слепым», потому что я вижу людей, а они меня – нет. Солнце слепит им глаза.

– Ты что? С ума сошла?

– Я не знаю, как сходят с ума. Но кудрявый барашек довёз меня до открытого окна спальни… Так что я уже дома и думаю, что тебе ответить…

– Что за ересь ты несёшь?

– Да, я несла ересь, такую белую и нежную, но она растаяла и превратилась в соленую влагу, которая течёт по моему лицу. Извини, я должна привести себя в порядок, ко мне с минуты на минуту явится гость. Он уже стучит в моё окно. Здравствуй, мой милый, сегодня ты необычайно красив. Вот, отведай свежего печенья. Расскажи мне, где бывал, где летал? Мой самый верный друг, сизый голубок!

В телефоне раздались длинные гудки. В небе вновь всплакнула молочная пенка последними слезами прощания. А птица смотрела на девушку сочувствующим взглядом и ласково ворковала слова утешения.

– Никакой гордости у мужчины нет! Ползает у её ног, как раб, а ей хоть бы что, – прошумела дрожащими листьями сплетница- осина.

– Это любовь, – проскрипел в ответ старый дуб.

– Ах, – замахала пухленькими ручками ёлка, – как романтично! Я была бы счастлива, если б меня так любили, – и с нежностью посмотрела в сторону молчаливого, в золотых звёздах, клёна. Осенний ветерок, на минутку заглянувший в лес, чтобы стряхнуть с веток увядшую листву, промчался по кронам, едва качнув верхушку гордой сосны, ствол которой крепко обвивал молодой зелёный плющ. Он молчаливо прижимался к сосне и ласкал её ствол своими нежными побегами, ожидая благосклонности надменной красотки. По небу побежали стада чёрных туч. Бродяга – ветер умчался в поля поиграть с хрустящей высохшей травой. Лес замолк перед надвигающимся ненастьем. Погода в августе не радовала природу солнечным теплом. А к осени страдающий плющ от безответной любви стал усыхать и ронять свои блестящие резные листья… Первые ноябрьские заморозки по утрам покрывали его стебли серебристым инеем. Влюблённый поседел от молчаливой жестокости красавицы и, потеряв всякую надежду на ответное чувство, повис серыми верёвками на стройном стволе. Но Сосна всё тянулась вверх, к прекрасному Фебу, который щедро дарил ей радость жизни. Прошла зима. Тёплые солнечные зайчики в лесу затеяли чехарду. Засмеялись звонкие ручейки, защебетали весёлые песенки птицы, и сердце плюща дрогнуло от вновь нахлынувшего чувства. Влюблённый пел по ночам сосне серенады, плакал по утрам каплями росы и ещё крепче сжимал в объятиях предмет своей страсти. И сосна сдалась. Жестокие порывы налетевшего смерча завертели в бешеном танце хрупкие ветки красавицы, золотистый ствол качнулся… заскрипел… И сосна рухнула прямо на тонкие ветви возлюбленного. Плющ долго ласкал труп сосны, а потом и он безжизненно замер возле любимой.

– Ох-хо-о! – вздохнул столетний дуб, – всё когда- нибудь кончается, даже любовь. А я всё живу…старая развалина.

Болтушка – осина горестно запричитала, тряся своим изумрудным нарядом.

– Ах, ах! – замахала пушистыми лапами ель. А клён тряхнул пышной шевелюрой – и полетел на изящные иголки ели блестящий лист как залог нежного чувства.