Роберт Джоэль Мур - Птица счастья. Сказка

Вечером того же дня Петя встречался с отцом за ужином.

– Помнишь, я рассказывал тебе про девушку с журфака?

– Та рыженькая?

– Она рыженькая?

– Ну, мне кажется, да.

– Ну, рыженькая так рыженькая. Которая с огромными глазами.

– Так что там за дело, про какие бы ты глаза ни говорил, – хмыкнул Минин-старший. Петя, казалось, не заметил шутки над его зазнобой. Официантка подала сочные упругие стейки.

– Как ты смотришь на то, чтобы о Васе рассказали из среды студентов? Аудитория большая, активно на него реагирующая. А он в институте же практически не появляется. А так напишут красивую историю.

– Ну, если красивую, с нашей цензурой однозначно – да. Ну, и после личной встречи автора с нашими специалистами для проверки надежности.

– Так, и какие теперь действия?

– Теперь жуй свой стейк. Потом запиши у Ирины ее ко мне на встречу. Если одобрю, будешь вести эту статью.

– Спасибо.

– Ну, и ты с этой своей рыжей построже. Не обнадеживай.

– Да понял я, понял.

– И вообще концентрируйся на учебе, а не на девках.

– Началось…

– И не хами, Петр. Э… девушка, чай нам с чабрецом, – обратился он к официантке.

После беседы со службой безопасности и перед долгожданным интервью Кристине предстояла встреча с Мининым-старшим. У девушки был заготовлен список вопросов и тем для обсуждения с Александровым. Она надела свой лучший выходной костюм, сделала легкий мейк и даже не стала завтракать от волнения – обошлась крепким сладким черным чаем.

Встреча состоялась на улице центральной в здании, ставшем объектом культурного наследия из-за содержания в его стенах в заключении выдающихся деятелей науки и культуры в веке прошедшем. Она прикоснулась к дверям резным с трепетом и волнением от встречи предстоящей. Девушка вошла внутрь, и повели ее коридоры с кабинетами бесчисленными к Минину на прием.

– Проходите! – призвал бархатистый голос секретарши. Она была из дев редких кровей, что достигают определенной зрелости и застывают в своей внешности, потому никакой возможности определить, двадцать ей лет, тридцать или сорок, не представлялось.

– Здравствуйте, я Кристи…

– Здравствуйте, Кристина Евгеньевна. Ожидайте здесь. Вас скоро примут.

Крутились стаей вороной в ее голове заготовленные фразы и вступительные слова. Прошло более получаса. Сорок минут. Ей не предлагали ни чая, ни кофе, и настрой ее начинал сбиваться. В животе урчало.

Дверь распахнулась. Вошел Минин и, не глядя по сторонам, направился прямо в свой кабинет, разговаривая по телефону. Кристина встала.

– И проконтролируйте сборища стихийные у аэропорта. Мы одним днем летим. Пожмет руку королеве, попьют чайку и обратно. Никаких вечеринок с конопатыми принцами. Только по делу.

– Рано, – осадила Кристину секретарша.

Прошло еще пятнадцать минут. Чиновник вышел из кабинета.

– Ирина, я уехал, вернусь завтра. А это кто?

– К вам записана, от Петра.

– А… эта…

– Кристина Орлова, – как можно увереннее выдавила из себя девушка и шагнула навстречу.

– Орлова… – Минин на секунду задумался. – Ну как, полет нормальный?

– Да, потихоньку, – смутилась девушка. Я приготовила вопросы, – полезла она в сумочку.

– Рыжая все-таки, – продолжал разглядывать протеже сына Лев Константинович. – Ты, девочка, страну свою любишь?

– Я журналист.

– Это хорошо. Вот и спрашиваю, страну любишь?

Кристина понимала, что разговоры разговаривать времени нет.

– Да.

– Так вот, поскольку мы вроде как люди не совсем чужие, говорю тебе напрямую, статью пиши. Если наше с тобой понимание образа Александрова не совпадет, наши специалисты тебе помогут оформить все в нужном виде. Все вопросы к Ирине. Она тебе назначит встречу еще одну. Полиграф там и еще по мелочи… – Поняла?

– Да.

– Вот и славно. Петр тебе поможет. Обращайся к нему с любым вопросом в любой момент. Я ему передам.

– Спасибо.

Минин вышел из кабинета.

– Вы присаживайтесь, Кристина Евгеньевна, – пригласила Ирина, – сегодня все доделаем с вами.

В этот момент Кристина еще не поняла, что успешно прошла двойное собеседование как журналист и как пассия сына. А Минин позвонил Петру, сказал, что птицу его видел, взлет разрешает, но советует быть осторожным.

По возвращении домой родители Кристины заметили, что дочь их была задумчива и слушала Гайдна, как бывало в минуты серьезных сомнений.

Не по нраву ей были беседы в службе безопасности. Журналист внутри нее бунтовал, а карьеристка призывала к терпимости: материал диковинный и не доставался даже именитым интервьюерам, а посему она уговаривала себя не горячиться. Многие вопросы из ее списка удалили, часть переформулировали. И, как следствие, на встрече с Василием она была агрессивна. В те дни она могла рассказать что угодно на своем интернет-канале и стать звездой, но близость к власти меняла угол обзора ситуации и ее участников.