Сергей Лабзов - Ультимо

– Но у нас должна была состоятся свадьба через два дня! И потом, какое теперь это имеет значение, я имею ввиду штамп в паспорте. – Злость стала подниматься внутри Каратова. – Я к вам пришёл, чтобы узнать: когда состоится суд, и сколько светит этому негодяю?!

Следователь откинулся на спинку стула, отчего его жиденькие пшеничные волосы потеряли стройность, открыв розовую плешь. Вадим отметил про себя, что взгляд следователя изменился, когда тот снова поднял на него глаза:

– Вы, значит, являетесь женихом гражданки Галкиной? Вернее, являлись, – последние слова следователь произнёс очень тихо. – Должен вас огорчить, Вадим Петрович, претензий со стороны закона к гражданину Ильину у нас нет. Он хоть и был в лёгком подпитии, но правил дорожного движения не нарушал. Следствие установило, что гражданка Галкина сама грубо нарушила правила перехода проезжей части, перебегая её в неположенном месте. Да вы и сами можете в этом убедиться, посмотрев на схему, где зафиксированы все события. – Купельник порылся в бумагах и вытащил лист, где была начерчена схема перекрёстка. – Вот, смотрите… здесь машина гражданина Ильина… здесь тело гражданки Галкиной… вот линия её движения… Видите, она перебегает перекрёсток по диагонали, чем грубо нарушает правила перехода, – шариковая ручка следователя водила по схеме. – Я вам сочувствую, товарищ, но погибшая сама виновата.

У Вадима потемнело в глазах, он почувствовал, как волна гнева заполняет всю его сущность. Не владея собой, он сделал широкий шаг в сторону следователя и схватил левой рукой его за рубашку на груди, потом, приподняв его со стула, замахнулся правой, но в это время хозяин кабинета заорал тонким голосом, да так громко, что Каратов, вовремя опомнился и отпустил ненавистного представителя Фемиды. Тот с грохотом опустился на стул, потирая шею. Галстук следователя скомкался и сдвинулся вбок, а лицо приобрело цвет спелого помидора. Вадим опустил руку с сжатым кулаком и воскликнул:

– Это как понимать!? Я видел схему, настоящую схему, а не эту подделку, не эту лажу, что ты мне сейчас показал!! Где первый вариант схемы?! Почему появилась другая схема?!! – Вадим орал прямо в лицо Купельнику, брызгая слюной. – Ты всё подменил, сволочь!! Там т-образный перекрёсток! Куда она бежала?! В сторону от нашего дома!!?

– Я сейчас позову охрану! – завопил Купельник и даже сделал попытку привстать.

Каратов вдруг сообразил, где он находится, и что криком и руганью дело не решишь. Он успокоился, достал из кармана резиновый круг, и стал нервно его мять. Следователь, с тревогой наблюдавший за рукой Вадима, когда тот полез за своим разминочным небольшим снарядом, испустил вздох облегчения. Вадим усмехнулся и уселся на стул, взяв свой паспорт со стола.

– Расскажи мне, куда делась настоящая первоначальная схема, и что означает твоё заявление, якобы этот мерзавец был слегка пьян, когда капитан в ГАИ мне сказал, что Ильин был сильно пьян??! – Вадим, сжав кулаки, ждал ответа.

Купельник всё ещё разглаживал рукой смятую рубашку, он непроизвольно отодвинулся от посетителя и хотел уже что-то ответить, но в это время дверь открылась и в кабинет заглянули два милиционера, у одного из которых Каратов успел разглядеть на поясе кобуру с пистолетом. По всей видимости, Купельник успел нажать на тревожную кнопку. Следователь приободрился, сделал строгую физиономию и, глядя на милиционеров, сказал:

– Побудьте, пожалуйста где-нибудь рядом, ребята, а то гражданин какой-то нервный попался. Итак, – дверь закрылась, и следователь продолжил, – вам надо какую-то схему, гражданин, но та схема, которую вы видите и есть та, настоящая! Вы что-то путаете, Вадим Петрович! Может, капитан вам что-то там и показывал, но это были лишь выводы простых постовых милиционеров, а следствие пришло к другим выводам, так что лучше вам смириться и не бузить, а то можно и пятнадцать суток заработать. Будь кто-то другой на моём месте, то вы бы уже сидели в КПЗ за угрозы следователю, и неизвестно, чем бы всё это закончилось. Могли бы и условный срок схлопотать, между прочим!

Каратов сидел с чугунной головой и ему казалось, что комната шатается. Выслушивать этот бред он больше не мог. У Вадима нашлись силы на то, чтобы только спросить:

– Суда, значит, не будет?

– Судить мёртвую девушку – верх цинизма, – ответил Купельник, заглаживая остатки волос на лысину.

– Я имел ввиду этого Ильина, и вы меня поняли! – Каратов с ненавистью посмотрел на следователя.