Леонид Ефремов - Преступление с наказанием

– У меня к тебе одна просьба, – тихо сказал он.

– Хоть две, – буркнул Боксёр, уже изрядно захмелевший.

– Понимаешь, у меня тут появилась одна идейка, как нам можно поднять наше финансовое положение, а заодно и козлов этих, про которых Маринка рассказывала, наказать.

– Ну, это я всегда «за»!

– Тогда постарайся сейчас с Маринкой уединиться и аккуратно, чтобы она ничего не заподозрила, разузнать про коттедж этот, про ключ от сейфа, да и про этих любителей полногрудых блондинок. Тем более что она от тебя весь вечер не отходит, да и шампанского с коньяком приняла больше, чем мы с тобой вместе взятые.

– Да ты чего? – округлил глаза Виктор. – Ты что, предлагаешь мне с ней…? Она девчонка классная, конечно, да и в школьные годы мы не только в подъездах целовались. Но сейчас… На ней клейма негде ставить, а у меня жена, между прочим. А если чего поймаю?

– Дурак ты, Витёк, и уши у тебя холодные! Ты посмотри на неё – она под таким шофе, что ей не надо уже ничего. Только ласковое слово да пожалеть. А жизнь ей, похоже, эти уроды сломали, и ты, между прочим, сам обещал ей с ними разобраться. Никто тебя за язык не тянул.

– Ладно, согласен. Таких скотов надо жизни учить, это понятно. Но как это нам поможет денег срубить?

– Долго рассказывать. Но многое сейчас зависит от тебя. Включи всё своё обаяние. А я сейчас с Мариком договорюсь, и завтра все у меня встретимся. Вот там всё подробно и обсудим. Удачи! – подвёл итог разговора Лёха и, похлопав Витьку по плечу, направился в сторону, где раздавался весёлый смех остальных одноклассников. И вот уже в течение двух часов, сидя за столом, они по крупицам вытаскивали из памяти всё, что прямо или косвенно в разговорах касалось обидчиков Маринки и охраняемого ими объекта. Лёха был очень серьёзен и постоянно делал пометки в лежащем перед ним блокноте.

Больше всех напрягать «извилины» пришлось, по известным причинам, Виктору. В ходе разговора с Маринкой, вытирая носовым платком катившиеся из её глаз слёзы, ему удалось выяснить, что однажды, во время очередного посещения коттеджа, она, устав от их издевательств, притворилась заснувшей. И тогда после двух-трёх тычков от неё, посмеявшись, на время отстали. Отходя от произошедшего, в надежде, что они перепьют и больше у них не будет сил и желания к ней приставать, Маринка подслушала их разговор. Из него она поняла, что сейф, оказывается, находился за какой-то картиной, а ключ от него был прикреплён то ли к столу, то ли к тумбочке. Этого она точно не разобрала. Но это было то главное, что удалось вытянуть из неё Виктору.

Лёха улыбнулся, захлопнув блокнот. В его голове всё сложилось.

Увидев это, Марик и Витька тоже заулыбались. Они ёщё с детских лет усвоили, что, когда головастый Лёха так улыбался, всё задуманное проходит как по маслу.

– Ну, может, тогда хотя бы по пивку? – осторожно изрёк Марик, сглотнув слюну. – А то после вчерашнего как-то не очень самочувствие.

– Точно, – подтвердил Витёк, – в этом случае и мозги работать лучше будут. Наукой, между прочим, доказано.

– Ладно, – согласился Лёха и принёс из холодильника три банки пива. – Ну что, братцы, проэкспроприируем экспроприаторов? А уродов этих козлами отпущения сделаем. Вот так «двух зайцев и убьём». И положение материальное поправим, и за Маринку отомстим. Это, Витя, покруче будет, чем в подворотне им рожу набить, как ты вчера ей поклялся сделать! Раз наш генерал домик в таком невзрачном месте приобрёл – значит, есть что скрывать. А поэтому большого шума, когда мы его «обуем», он предпринимать не будет.

Виктор и Марик мотнули головами в знак согласия.

– Но как это провернуть? – спросил Витёк, вскрывая банку с пивом.

– Вариант один, – ответил Лёха, – надо сделать подмену «девочки по вызову». А затем по банальной схеме: клофелин, продолжительный сон и полная конфискация наличности.

– Получается, самое главное теперь – «шерше ля фам», как говорят французы, – улыбнулся Марик.

– А вот это как сказать, – серьёзно промолвил Лёха.

Друзья с недоумением уставились на него. И тогда Лёха продолжил:

– Одна из русских пословиц гласит: «Что знают двое, то знают все». А уж если четверо, а четвёртая ещё вдобавок женщина сомнительного поведения, – это…!

– Баба в деле – что прыщ на теле. Зудит и мешает, а когда прорвёт – не знает.

– А ты поэт! – усмехнулся Лёха. – Но, по существу, Боксёр прав.

– Получается, тупик?

– Нет, просто Лёшка имеет в виду то, что вместо девочки пойдёт кто-то из нас, – состроив глазки, рассмеялся Марик.