Казимир Добродеев - Пролетарские байкеры. Книга 1

Сергей, молча наблюдавший за диалогом родителей, с надеждой в глазах смотрел на мать, и лишь изредка кивал головой, соглашаясь со словами отца. В конце концов, мать сдалась:

– Ладно, уговорили. Получу зарплату – купим. А ты Серёж, пока поспрашивай, кто продаёт мотоцикл. Только хороший выбирай!

Сергей весело переглянулся со своим отцом, и продолжил есть свой суп из металлической эмалированной тарелки.

Отец у него был замечательный. Он всегда вступался за сына, когда его ругала мать. От него пахло мазутом и бензином, но все домашние уже давно привыкли к этому запаху. Просидев полжизни за баранкой, Алексей Харламов (отец Сергея) приобрёл какое-то невозмутимое спокойствие, и производил впечатление мудрого и надёжного человека, на которого можно положиться в любой ситуации. Его волосы тёмные с проседью были аккуратно уложены, он всегда был опрятен и чисто выбрит. Носил густые усы. В свои 45 лет он был крепок и полон сил. Единственным недостатком его была тяга к спиртному. В такие моменты он становился не выносимым и не управляемым. Если он начинал пить, то мог не просыхать целую неделю. Он напрочь забывал о работе, из-за этого его даже чуть было не уволили. Когда он был пьян, ему ничего не стоило накричать на жену, а один раз он её даже ударил. Когда он становился таким, Сергей искренне ненавидел его. Он убить готов был своего родного отца, за те истерики, которые он спьяну устраивал матери. Мать много плакала, и несколько раз, вместе с Сергеем и его сестрой (Светой) уходила к бабушке, которая жила на другом конце посёлка. Год назад его закодировали, и с тех пор он больше не пил ничего крепче чая. Жизнь потихоньку наладилась. Родители даже купили компьютер и новый большой телевизор.

Сергей доел суп и, помыв посуду, отправился в детскую комнату. В этой комнате большую часть времени, находились они с сестрой. Деревянный пол в ней был застлан большим узорчатым красным ковром, который зимой (во время перебоев с отоплением) создавал дополнительное тепло и комфорт для чувствительных детских ног. На ковре у окна стоял большой письменный стол, произведенный на Ульяновской мебельной фабрике. Рядом со столом, в углу громоздился большой старый шифоньер. От его глянцевитых створок ярким белым пятном отражался дневной свет, падающий из окна. У стены, напротив двери, стояла двухъярусная кровать и низкий трельяж с зеркалом. Весь трельяж был заставлен пёстрыми разноцветными бутылочками самых разнообразных форм и размеров. Там были духи, крема, дезодоранты и самые различные средства гигиены. Рядом с кроватью на серой засаленной стене висели ходики, выполненные в виде увеличенных наручных часов.

Света – младшая сестра «Сапёра» сидела за столом, на деревянном стуле со спинкой и играла в какую-то игру на компьютере. Она вернулась со школы немного раньше своего брата и уже успела поесть.

– А у тебя, Свет, опять одни пятёрки?

– Ага! – весело ответила она, не отрываясь от монитора.

В комнату вслед за Сергеем вошёл, его отец:

– Серёж, мы с матерью ушли на работу. Вы тут, если есть захотите, суп разогревайте. Он в холодильнике стоит. Деньги на дискотеку – на журнальном столике. И на случай, если у тебя будет желание поупражняться в езде, я тебе ключ от дедовского гаража на тумбочке оставил, возле телефона. У деда мотороллер старый был, я правда не знаю, заводится ли он, может там уже давно всё сгнило. Ну, в общем, если хочешь, сходи с друзьями, глянь. Почините может быть, покатаетесь…

– Ладно, бать, спасибо.

Квартира «Сапёра» состояла из двух комнат. Дверь в детскую, в которой на двухъярусной кровати спал Сергей и его сестра, находилась в комнате родителей, которая одновременно служила залом. По ширине детская уступала залу, зато в длину была такой же. В зале, как и в детской на дощатом полу, окрашенном краской цвета «детской неожиданности» был настелен большой узорчатый бело-коричневый ковёр, расписанный причудливыми орнаментными узорами красного и синего цветов. Дверь в детскую была белого цвета и находилась в метре от стены с окном и балконной дверью. В углу между дверьми, ведущими на балкон и в детскую, на невысокой деревянной тумбочке стоял большой японский телевизор. По другую сторону от двери в детскую громоздился деревянный гарнитур, в нише которого находился музыкальный центр, а на его полках за стеклянными дверцами было много книг. Напротив окна, на стене оклеенной светлыми обоями тоже висел ковёр, который очень напоминал напольный, но был размером поменьше. У стены, прислонённый к ковру стоял старый потрёпанный синий диван, на котором спали родители. Справа от дивана была дверь в коридор. Возле этой двери стоял маленький журнальный столик. За дверью вдоль комнаты родителей протянулся узкий длинный коридор, по одну сторону которого была кухня, а по другую – прихожая.