Денис Ленский - Алгоритмы, или Ошибка в коде. Концептуальная фантазия

– Живи. А тебе разве кто-то мешает жить по-человечески?

– Да вы с Ковалёвым и мешаете! То шугаете относительно честных, но абсолютно порядочных пассажиров, что самолёт, на который они купили свои законные билеты, может улететь в прекрасное светлое будущее без них. То поезд у вас мчится, понимаете ли, куда-то не туда… Вот сижу теперь, как дурак, и соображаю: и куда же это вы меня, товарищи философы, хотите сплавить? И где, блин, стюардесса с коньяком, или, на худой конец, проводница с чаем?

Программист улыбнулся.

– Мне кажется, тебе, Никитос, нужна вовсе не стюардесса или проводница, а верная и надёжная попутчица.

– А думать всегда полезно, – добавил Психолог. – Если думаешь, – значит, есть чем.

– Я-то хотя бы думаю, а вы с Ковалёвым такие умники, что уже заранее лучше меня знаете, что именно мне нужно, – отрезал Журналист.

Программист поспешил успокоить приятеля.

– Никитос, ты не обижайся. Я ведь тоже пока без попутчицы. Но мне кажется, что я её уже нашёл…

– Я тоже не собираюсь никого поучать, – заверил Психолог. – Мне и самому полезно лишний раз задуматься.

– Тебе уже поздно задумываться, Псих, – засмеялся Журналист. – У тебя полный комплект попутчиц.

– Да, я не про это. Я про основной вопрос философии, – усмехнулся Психолог.

– Ну ладно. Итак, по-твоему, это Бог управляет поездом? А мы, выходит, все пассажиры? А ты, Псих, всё-таки кто – проводник или таки начальник поезда?

– Не совсем так. По-моему, каждый человек должен быть проводником. По крайней мере, человек должен уметь самостоятельно ориентироваться, чтобы понимать, в какую сторону движется поезд, и знать, каким образом происходит управление. Однако при этом никто ему не мешает быть обычным пассажиром.

– Стесняюсь спросить, ну и в какую же сторону мы движемся? Не сбились ли мы, прости Господи, с пути истинного? – дурачился Журналист.

Психолог невозмутимо ответил:

– Чтобы это понять, нужно сесть и разобраться. Собрать всю необходимую информацию, подумать, прикинуть, посчитать. Кстати, чтобы увидеть динамику процесса и вычислить, в какую сторону мы перемещаемся, нужно обязательно сравнить данные текущих исследований с предыдущими.

– Ты сейчас о социологии, Захарий? – спросил Программист.

– Да, в данном случае я говорю о ней. Социология, в отличие от психологии и других «противоестественных» наук, метрологически более состоятельна.

– Псих, а то же самое, но только простыми и понятными словами, ты сказать никак не можешь? Ну чего ты всё выкручиваешь и усложняешь? – снова заворчал Журналист.

– Говоря простыми и понятными словами, – усмехнулся в усы Психолог, – посчитать количество людей на планете проще, чем тараканов в голове индивида. Иногда социологию называют социальной физикой или социальной математикой. Без математической статистики трудно оценить динамику любого процесса, потому что нельзя даже примерно определить плотность распределения параметров в этом процессе.

– Интересненько, – оживился Студент.

– Марк Твен сказал ещё более простыми словами: «Есть ложь, наглая ложь и статистика», – хмыкнул Журналист. – Фигня вся эта ваша статистика.

Программист усмехнулся. Его будущая жена работала в статистическом управлении при Госплане, но он сейчас решил не отвлекаться на спор с Журналистом.

– А мне интересно, – упрямо повторил Студент.

– Ну, раз интересно, – неси тогда чистую тетрадку и карандаш, – сказал Психолог. – Попробую нарисовать понятную картинку.

Студент метнулся в соседнюю комнату.

– Алекс, кажется, у нас чистые тетрадки кончились… Может, перфокарты притащить? – крикнул он оттуда.

«Как бы сейчас пригодилась новая зеркальная прошивка… Рано пока. И самому нужно вспомнить кое-что из Визуального Васика, и мужиков подготовить», – подумал Программист.

– Перфокарты для ЭВМ тебя устроят? – спросил он Психолога, решив пока обходиться привычными средствами. – Мы с Полуэктом их используем для внутрисемейной переписки.

– Тащи перфокарты, Полуэкт, – крикнул Психолог. – Тогда лучше неси не карандаш, а авторучку или фломастер.

Студент принёс пачку бледно-бежевых продолговатых картонок и чёрный фломастер, источающий необычайно приятый аромат.

– М-м-м… Знакомый запах! – принюхавшись, сказал Журналист.

Студент потупил глаза. Старенькие, исписавшиеся фломастеры он приспособился дозаправлять специальной чернильно-спиртовой смесью, обычно используя вместо дефицитного спирта какой-нибудь недорогой одеколон. Однако последний раз, не найдя дешёвого одеколона, в засохший формастер Студент капнул несколько капель дорогого парфюма, который Журналист подарил ему на день рождения.