Светлана Котова - По зову сердца. Повесть и удивительные рассказы

Как же иногда хочется вернуться в то беззаботное время…

Теплый августовский ветер трепал непослушные волосы Татьяны. По дороге на работу девушка продумывала дизайн своего кабинета. Ей хотелось сделать его уютным. Она решила выкрасить парты в светло-голубой цвет, а стены сделать желтыми. А еще на белоснежных окнах висели бы занавески в тон школьных столов. Солнце и небо должны были поселиться в этом классе. Таня не заметила, как дошла до интерната.

Геннадий Иванович испортил настроение.

– Какая, какая краска, голубая и желтая, говоришь?! Девонька, да у нас отродясь кроме бежевой и белой краски не было, да еще коричневая половая! – громко и недовольно проворчал он и резко добавил: – Нечего тут мне кабинеты портить, это тебе не художественная галерея.

Татьяна смутилась – не ожидала она такой реакции директора. Зато теперь девушка твердо решила во что бы то ни стало сделать по-своему. Нужно сказать, что в характере Тани присутствовала черта упрямства, но упрямства в хорошем понимании. Если она была уверена в своей правоте, то трудности, наоборот, делали ее сильнее, и уже точно ничто не могло заставить ее поменять решение, свернуть с выбранного пути.

«Поговорю вечером с мужем, он точно придумает, где взять краску, или даст дельный совет», – подумала Таня. Взглянув в окно, она увидела Степана, идущего в интернат.

Девушка сбежала по лестнице навстречу однокласснику.

– Таня, ты все-таки устроилась сюда на работу?! – радостно воскликнул он. – Это же здорово! Поздравляю! А я к Мишке пришел.

Татьяна подробно рассказала Степану о событиях последних дней. Парень внимательно выслушал ее. Когда он узнал, что нужно отремонтировать кабинет своими силами, то предложил помощь. Татьяна была благодарна Степе. Вот уже один единомышленник появился у нее.

– Слушай, Степ, что я все о себе да о себе, расскажи, что у вас произошло, почему Мишка в интернате? – спросила она. Таню давно беспокоил этот вопрос, у Миши спросить она не решалась.

Ребята прошли в класс, Степа уселся за парту, а Таня подошла к окну. Она почувствовала, что история будет непростой.

Парень набрал воздуха, слишком трудно ему было начать свой рассказ. Таня и не торопила.

– А у нас больше нет родителей. Ты разве не слышала? Весь город об этом гудел.

Степа старался сказать это спокойно, без эмоций.

Таня покачала головой. Парень продолжил:

– В тот зимний вечер они отправились в деревню на машине к маминой сестре. Хотели и нас с собой взять, но я готовился к сессии, а Мишка заупрямился, не захотел пропускать школу. Мне рассказали, что все произошло очень быстро: на встречную полосу выскочил грузовик, водитель заснул. Отец не успел среагировать, машина перевернулась и скатилась в кювет. А потом… потом взрыв. От их тел практически ничего не осталось.

Таня была в ужасе. Она и представить не могла, что такое могло произойти. Одно дело видеть аварии, катастрофы в фильмах, новостях или читать об этом в прессе и совсем другое – осознавать, что этот кошмар происходит с тобой или твоими знакомыми.

Степа продолжил:

– Когда бабушка об этом услышала, то с ней случился инсульт. Вот теперь ухаживаю за ней. Парализовало всю левую сторону. Лежит и практически не разговаривает, только мычит. А Мишку забрали в интернат, меня даже слушать не стали. Я же был студентом. Вот пришлось бросить учебу и устроиться на работу на завод. А брата я обязательно заберу, вот еще месяц поработаю, и органы опеки разрешат мне его забрать. Миша это знает и терпеливо ждет. Он вообще быстро повзрослел. Тань, а это хорошо, что ты здесь. Присмотри за ним по старой дружбе.

Татьяна отвернулась к окну, она не могла больше сдерживать слез. Степан понимал, что девушка плачет. Он не стал ее успокаивать, сказал, что пойдет к Мишке и придет помогать с ремонтом через день, потому что у него будет выходной.

«Почему жизнь так несправедлива, даже жестока, жестока по отношению к хорошим людям? Где правда? За что все это Степке, а уж тем более Мишке? Почему уходят лучшие, а мерзкие продолжают жить и портить жизнь другим», – Татьяну давно мучали эти вопросы, на которые, она понимала, ответа никто никогда не даст. В церкви батюшка ей объяснял, что так нужно, что таково мироздание, что это испытания и т. д. и т.п., но все нутро Татьяны противилось этому объяснению: кому нужно? какие испытания? наказания? за что? зачем страдания, боль, унижения? Пока ее молодой ум постигнуть этого не мог.