Валентина Спирина - Литературные страницы 9/2020. Группа ИСП ВКонтакте. Май 1 – 15

Может мы не тем в жизни занимаемся, не к тому идем? К чему все эти карьерные ожидания, стремления к науке,

Кажется все для того, чтобы улучшить жизнь, произвести то новое, что осчастливит наше бурное существование. А на деле? Производим новые сублиманты, чтобы заменить поднадоевшие.

Только вот такой продукт как печь отчего то никак не надоест. Оттого и не исчез еще вовсе. Хотя, с учетом прогресса мест для их установки становится все меньше. Как жить будем?

Валера ушел осматривать порядок на вверенных владениях. Меня бы ни за что сейчас не выгнать было на улицу.

Я тем временем разобрался с чисткой продуктов и начал процесс самого приготовления. Время с неспешными думами шло незаметно, но комфортно.

– Там запах по всей территории, – Валерий ввалился через порог, вслед за ним пыталась ворваться незванная гостья-метель, наверное тоже решила полакомиться, но он быстро прихлопнул ей дверью нос, точнее, отсек часть ее одеяния, которое в виде ворвавшегося снега стало оседать и таять в прихожей.-Днем тут днем шашлыки на продажу проезжающим дальнобойщикам жарят, так у них такого и в помине нет.

Валера с видимым удовольствием наступающего ужина улыбался раздеваясь.

За едой мы разговорились. Как я и предполагал, именно по причине большой любви к Коломне и своей бабушке, он сделал большой шаг, переведясь из воздушно-десантных войск в сухопутные.

– А что мне? На войну съездил, долг выполнил. Человек я не карьерный.

– Валер, но там же совсем другая жизнь у них. У нас порядок, все на местах, дисциплина. Да, и можно сказать, мы с детства тельняшки носим.

– Это я уже потом понял, когда на место приехал. И то, что не смогу с ними дальше, другие совершенно: и как люди, и как офицеры. Оттого сейчас и увольняюсь. Вот здесь сейчас оказался. Шел по городу, вдруг навстречу, помнишь, майор Соза из учебного отдела? Здравия желаю, товарищ майор. Одно, другое, он говорит, что сейчас начальник службы безопасности, объектов по области много. Приходи, мол, начни, там видно будет.

– Ну, а дальше что?

– Там видно будет, – засмеялся Валера, – оформить увольнение из армии надо сначала.

Мы помолчали. Я понимал, что ему нелегко сейчас и лучше вопросами о будущем не тревожить человека.

Валера поставил большой чугунный чайник на горелку печи.

Я посмотрел на нее еще раз. Может быть, в самом деле, это здание не стали разрушать именно из-за печи? Ну у кого бы рука поднялась такое сделать?

Ведь, очевидно, что функциональная польза от этого домика совсем небольшая: сначала возвели ее, видно, для строителей большого комплекса вокруг. А потом, уж в конце, подумали, ладно, пускай стоит, каши не просит. Но это тогда можно было бесплатно все содержать, а сейчас, подавно не снесут, все уже денег стоит.

Валера заметил мой интерес.

– Да, многие засматриваются. Есть в ней что-то необычное.

Он помолчал.

– На войне у нас тоже печки разные были. И что интересно, даже в палатке переносную поставишь и уже как-то по домашнему становится. С заданий возвращаемся, так думаешь, что сейчас придешь, ухаживать за ней начнешь, хорошо станет, отдохнем.

Я вспомнил, что самую большую печь в моей жизни я видел именно в армии, во время обучения в военном университете. Зима тогда была не такая лютая как сейчас, но снега было много. Были мы зимой на полевом выходе перед самым Новым годом и я, видя такое обилие красивых снежных покровов не мог не возгореться в сердце, мечтая привезти это настроение домой на праздники.

Зашли мы с огромным прапорщиком средних лет в здание, о существовании которого я и не догадывался, где была просто огромная печь. Он открыл дверцу, чтобы забросить в нее несколько полен. Топочная камера находилась прямо перед моим лицом: внутри все гудело и завывало. Мне показалось, что какой-то неведомой силой может и меня туда затянуть и я несознательно сделал пару шагов назад. Прапорщик заботливо захлопнул топку:

– Пошли.

Есть в них что-то надежное, в этих таких прапорщиках. Будто берегут они незаметным образом какой-то покой, прямо как печи. Мы закончим и разъедемся по свету. Придут новые ученики, будут также удивляться и бояться, а прапорщик с печью будут все те же. А мы все будем приходить, разъезжаться и сгорать от желания сделать этот мир лучше. И кто-то из нас на этом пути будет становиться только хуже, кто-то сгорать от борьбы, а кто-то и близко к сердцу ничего может и не взять. Нужно ли все это? Когда вот так вот, незаметно, такие прапорщики и печи сохраняют все лучшее что есть, тихо и незаметно для всех. Ведь пригодится когда-нибудь и широкая добрая душа прапорщика и огромная теплая печь.