Константин Карманов - Нацпроект. Современный производственный роман с прологом и эпилогом

– К тебе это не относится.

Преобладающей эмоцией от этой безобразной сцены было изумление. Костя никак не ожидал от Папарота такого омерзительного красножопо-вертухайского хамства, но ещё меньше он ожидал такого смиренного принятия унижений от Овечкина, казавшегося вполне достойным, уважающим себя мужиком.

Костя отчётливо понимал, что если бы на него вылили хотя бы треть той грязи, что досталась Овечкину, реакция и последствия могли были быть непредсказуемы и носить фатальный характер. В лучшем случае Андрюша был бы послан, а в худшем мог бы получить в морду пепельницей или ещё чем-нибудь из стоящего на столе. Вова же всё стерпел молча, и только общее покраснение физиономии свидетельствовало о том, что оскорбления были им услышаны.

Логика тут же начала услужливо подсказывать Косте варианты оправдания овечкинского поведения. Придумалось, что, возможно, он наделал больших ошибок в каком-нибудь из проектов, потерял много денег и теперь чувство вины подавило его чувство собственного достоинства. Как-то не хотелось думать, что Вова относился к категории людишек, которые за деньги готовы терпеть любое дерьмо, у которых понятия выгоды и сытости полностью заменили понятия чести и достоинства. Такую публику Костя презирал. Приятнее было убедить себя, что это всё-таки вариант с чувством вины и Вову надо пожалеть.

Андрюшино скотское поведение Костя оправдал переутомлением и нервным срывом. Такое с каждым могло случиться, особенно учитывая его перегрузки и уровень ответственности. Однако постоянный обмен информацией об Андрюшином настроении в приёмной свидетельствовал о том, что такие срывы редкостью не были и происходили весьма регулярно, что наводило на грустные мысли о некоторой его распущенности.

Вот Овечкин опять выскочил от Папарота с очередным посетителем, совершенно красный и нервно моргающий. В ответ на участливый Костин вопрос скупо бросил:

– Поспорили. Поругались. Я ведь парень такой, могу и в морду дать. Андрюха вообще в бизнесе ни хуя не понимает, совсем в чиновника превратился.

Косте вдруг стало смешно. Вспомнилось Вовино покраснение и молчание, когда Андрюша поносил его в Костином присутствии, да и заявление об Андрюшиной некомпетентности в бизнесе доверия не внушало – богатство и положение Андрея никак не совмещалось с его небизнесовостью, а вот сам Овечкин в этой ситуации выглядел как минимум забавно. Пожав плечами, Костя подумал: «Да, Вова, похоже, плохо ты справляешься со своими обязанностями, раз Андрюха вынужден так тебя трахать».

В холл выглянула папаротовская секретарша и сделала Овечкину и Косте ручкой приглашающий жест в сторону кабинета хозяина. Андрюша встретил спокойно и доброжелательно. Первая часть разговора прошла конструктивно, по-деловому. Костя рассказывал о положении дел, о срочных и среднесрочных мерах. Андрюша слушал внимательно, задавал уточняющие вопросы, Овечкин помалкивал. Когда дело дошло до предварительного обсуждения нового реального бизнес-плана, Андрюша, услышав сроки окупаемости проекта, явно сильно напрягся, но эмоции наружу не выпустил, только хмуро спросил:

– А тебя не наёбывают?

Костя в ответ максимально внятно и просто, используя все доступные аргументы, объяснил происхождение этих цифр. Заодно обсудили, какую динамику роста цен на сырьё и продукцию закладывать в окончательные расчёты. Андрюша успокоился, говорил внятно и конструктивно, было очевидно, что в целом Костин подход и Костины действия его устраивают.

Когда стало ясно, что всё основное, что хотели донести друг до друга, уже сказано, Костя очень сжато, стараясь убрать любую эмоциональную окраску, доложил всё, что ему стало известно о воровстве хорошего парня Коли Зуделкина. Неожиданно для Кости первой реакцией стало полное отрицание услышанного. Андрей, резко оттолкнувшись от края стола, откинулся на спинку кресла и заявил:

– Это полная хуйня! Этого не может быть!

Костя вынужден был более подробно изложить доказательства зуделкинского крысятничества и даже предъявить собственноручно написанную Косоротовым бумажку, содержащую все уже отданные и запланированные суммы откатов и сроки их передачи. Андрюша выслушал стиснув зубы и распорядился:

– Овечкин, разберись. Потом расскажете результаты. Хотя я в это и не верю.

«Странная реакция, – подумал Костя. – Полное ощущение, что Андрюша больше злится не на Зуделкина, а на меня – за то, что я ему об этом сказал».