Игорь Шиповских - Сказка о юном сыщике – VII

– Так это вполне закономерно,… тётушкина обида сделала из простого паренька-студента отъявленного бандита!… Что ж, такое случается,… у нас было и зятьёв оговаривали, и кузенов, и даже родных братьев!… Ну а почему нам-то надлежит его найти и задержать?… ведь вроде это дело околоточных полицейских, а мы-то привокзальные сыскари?… – вновь спросил Николай Васильевич.

– Так в том-то и дело, что вы привокзальные, ведь тот поэт приезжий из Казани, он там учится,… оттого и студент,… там же и его стишки в альманахе пропечатали!… Ну а когда тётушкину дочку-то опросили, то она и призналась, что поэт как раз сегодня собирался уезжать домой, в Казань,… а вот говорила она правду, или своего ухажёра выгораживала, непонятно!… Вот потому-то и решили это дело вам поручить,… околоточные по своему ведомству розыск ведут, а уж вы по своему, привокзальному,… проверьте, уедет тот студент или нет!… Кстати, вот его приметы описаны, и даже фотокарточка приложена,… маленькая только,… но ничего, может, поможет в опознании… – тут же передав дополнительный конверт, пояснил посыльный, на что Николай Васильевич справедливо заметил.

– Ага, ну вот теперь, кажется, общая картина ясна,… эй, Игнатьев, Семчук, вы слышали, что сказал посыльный?… – резко окликнул он своих помощников и продолжил, – это значит, что нам следует искать этого хлипкого литератора на Казанском направлении!… Тэк-с, а во сколько там у нас первый поезд отходит?… Ах да, сам вспомнил,… уже скоро!… А ведь и вправду всё складно получается,… вчера вечерних поездов на Казань не было,… ночью только прибытие,… а вот сейчас утром, как раз отправление первого состава,… всё сходится!… Значит, вас господин посыльный, правильно к нам послали!… Ну-ка, Игнатьев, Семчук за работу,… немедля переоденьтесь во всё цивильное,… будем брать его тайно, чтоб не сбежал!… Наденьте простую, неброскую, гражданскую одежду,… вот вам фотокарточка данного субъекта,… запомните его,… роста он чуть выше среднего, брюнет, слегка сутуловат,… а вот ещё особые приметы; имеет при себе саквояж чёрного цвета!… Ха-ха,… это ещё что за примета такая?… откуда такие сведения!?… – вдруг усмехнувшись, спросил у посыльного Николай Васильевич.

– Ну, это тётушкина дочь, его ученица, ему подарила этот саквояж,… для свидетельства их верной дружбы, что ли,… у них, у состоятельных людей, свои причуды, дарят что хотят,… так что предположительно саквояж будет при нём… – мигом отозвался посыльный.

– А-а-а,… ну тогда понятно!… В общем, с приметами и с самим подозреваемым всё ясно!… Конечно, при задержании ещё надо смотреть, куда он спрятал предполагаемо украденную им брошь,… в кармане ли она, либо в саквояже, кто знает,… хотя может, тётушка и оговорила его из мести,… а может, и нет, и он действительно украл ту брошь!… Одним словом, работаем, как всегда чётко и слажено, не давая себя обнаружить!… Состав скоро подадут на платформу,… мы же аккуратно обходим его по перрону, попутно выясняя, в каком купе находится подозреваемый,… затем тихо, без лишнего шума и крика берём его!… Пассажиров не тревожить, дабы не возникло паники!… Надеюсь, задача ясна и понятна!?… Через пять минут выходим на вокзал, без суеты и лишних слов, молча, рассредоточиваемся и начинаем операцию,… общаемся только условными сигналами… – жёстко упредил помощников Николай Васильевич, и стал ждать, когда они переоденутся.

Впрочем, Игнатьеву и Семчуку облачаться в гражданское одеяние не впервой, дело привычное. Так что им действительно и пяти минут хватило, чтоб сменить френчи на плащи, и выглядеть, как обыкновенные пассажиры. А ещё через минуту все трое уже удалились на вокзал. В кабинете остался лишь посыльный, собственно он для того и был прислан, чтоб, не мешая, наблюдать со стороны за расследованием.

А меж тем, как и предупреждал Николай Васильевич, состав на Казань подали на платформу. На перроне появились первые пассажиры, проводники открыли вагоны и вышли наружу для их встречи. Началась посадка. Всё как обычно, ничего подозрительного. Николай Васильевич, Игнатьев и Семчук, по раздельности обходили состав, и как бы ненароком заглядывали в окна вагонов, делая вид, что им тоже надо ехать. Правда изредка пересекались и дополнительно всматривались в фотокарточку подозреваемого, которая находилась у Николая Васильевича. Освежали память, так сказать. В общем, шла типичная розыскная работа.

Но вот на перрон вышел студент-поэт, и, разумеется, тут же был опознан. А так как его было решено брать с поличным прямо в купе на месте побега, то сейчас его никто не тронул. Поэт вышагивал абсолютно безмятежной походкой, будто душа его была чиста и невинна. Чёрный саквояж был при нём, и смотрелся весьма гармонично с его прочим тёмным одеянием. В какой-то момент поэт остановился, достал билет и как-то грустно обвёл взглядом перрон, словно желая увидеть фигурку провожающей девушки.