Артем Грач - Мальтиец. Снежный ком

– Эмили, она наверно местных бойфрендов обучает.

В свою спальню вернулись только в первом часу ночи, удовольствие получали прямо в салоне яхты.

Видеозапись, Сажа принес на второй день после прилета в Берлин.

– А Лошак где?

– Скоро будет, с директором повозиться приходится.

Через час пришел и Лошак.

Просмотрели видеозаписи, сняли копии.

– Ну что, Феликс, твой выход, бери Верону и езжайте к этому педофилу, гниде.

– Сагуна, размажь его там по столу, чтобы кровавой соплей исходил, ты меня понял?

– Понял, Пол, понял.

Верона, испуганно смотрела на меня.

Уроки для нее не прошли даром, боялась моего гнева.

Сагуна показал директору сначала запись с Антарктиды, с оргиями.

– И что вы хотите, мистер Сагуна, что в этом особенного, мы либеральная страна, и каждый может иметь любую ориентацию и жить, как ему нравится.

– Несомненно, только вот на этой записи четко видно, как ваши сотрудники пытаются изнасиловать мисс Штайер.

– И остановило их то, что мисс Штайер пригрозила сообщить в полицию о их действиях.

– Ну не изнасиловали же, мистер Сагуна, так стоит ли об этом говорить?

– В этот раз, нет, но вот заявление мисс Штайер, о повторных домогательствах, и они добились этого.

– Бред, зачем им Моника, если хватает друг друга?

– Ну, это вы так думаете, суд же посчитает иначе, в купе с этой записью, обвинение, более, чем реально.

– Что вы хотите?

– Отзовите свой иск к Монике Штайер, это ее работа, а не ваша, и она вправе публиковаться, где захочет.

– Нет, этого не будет никогда, мне плевать на Веллера и его друзей, не такие уж ценные кадры, но я добьюсь того, чтобы работу Штайер признали за нашим центром.

– Не добьетесь, хотел, как лучше, но вы слишком амбициозны.

– Это почему я не добьюсь, все права на моей стороне, Штайер работала в Антарктиде от центра, и ее работа принадлежит нам.

– Посмотрите вот эту запись, господин директор, надеюсь, что ваши мозги на место встанут.

Директор посмотрел только начало, и уже стал белый как мел.

– От-ткуда это у вас?

Его язык заплетался, еле выговорил вопрос.

– Интересное кино, не правда ли, господин директор.

– И если, по поводу изнасилования, вашими сотрудниками, мисс Штайер, еще могут возникнуть сомнения у суда, то в этом случае, не будет никаких.

– Сколько тут самой маленькой…, молчите, огромный срок вам обеспечен, ни один суд вас не оправдает.

Директор кое-как дотянулся до графина с водой, пил прямо из горла проливая себе на грудь.

С трудом ослабил галстук.

– Что вы хотите, мистер Сагуна… -хрипло спросил он.

– Я вам уже сказал, заберите иск.

– А, с этой записью?

– Полежит у меня, чтобы вы очередную пакость не затеяли.

– И вы мне гарантируете, что этого больше никто не увидит?

– А, вы мне гарантируете, что этого больше не повторится?

– Да, да, конечно, никогда, вы слышите, мистер Сагуна, никогда не повторится, верните мне запись…

– Как только отзовете иск, запись будет лежать в вашем почтовом ящике.

– И оригинал?

– Вот это нет, пусть лежит у меня.

Иск отозвали, суд по этому вопросу не состоялся.

Но зато видеозапись с оргиями на антарктической станции, попала на один из самых популярных телевизионных каналов.

Веллеру и его друзьям пришлось уволиться из исследовательского центра.

Директора, через месяц поймали на том же самом, вдобавок всплыла и запись предыдущих изнасилований.

Судья ему вынесла максимальный срок.

Лошак с Сажей укатили снова на Канары, мы вернулись в Валлетту.

Сагуна снял комнату для Вероны, буквально через дом от своего офиса.

Две небольшие комнаты, кухня, санузел, миниатюрный балкончик, мебель времен Наполеона, рюши на подушках, подзор по низу покрывала на массивной двуспальной кровати.

В общем, идиллия в стиле сельского ретро.

– Не нравится?

Верона, печально смотрела на этот декор.

– Почему же, очень мило.

– Ну, вот и живи, раз мило.

– Сагуна, что там с обучением?

– Пол, если она сдаст экстерном в мае за первый курс, то осенью пойдет на второй.

– Сдаст, куда она денется.

– Павел Васильевич, это что я должна сдать в мае, какой курс?

– Экзамены, за первый курс юридического факультета, адвокатом будешь.

– Я-я…?

– Ну не я же, мне учиться уже как бы поздно.

Нора, увидев меня, спросила.

– Мистер Боне, вы обедать будете, или вам пирожки принести в вашу спальню?

Усмехнулся, одно, блин, на уме, как бы почаще потрахаться.