Ирина Барабанова - Москвичи и гости столицы. XXI

– К черту! Выкладывай все обратно.

– ???

– Что я, самоубийца что ли?

– О, внял голосу чистого разума! Молодец! Уважаю!

– Да пошел ты, бабский прихвостень! Тоже мне – стратег! Я его, как порядочного человека, взял к себе в команду. Понадеялся на поддержку. А он одним махом всю игру раскурочил!

– Чего?!!!

– Не чевойкай тут, маменькин сынок! Понял я все! Пошел сдаваться. Куплю ей путевку, себе коньяк, тебя в Питер к предкам вышлю. И стоило мне голову морочить? Да еще и репутацию под удар ставить? Складывай все обратно в корзину! Давай!

– ???

– Скажем матери, что решили ей по хозяйству помочь. Пусть ценит, какой муж у нее заботливый, поэтому достоин хорошего коньяка и не только… Нечего улыбаться! Где тут касса, едреный корень?!

Обесцвеченные в снег длинные волосы, черные очки Бонда, черная майка в крестах и небрежно свисающие с колен черные джинсы. Осанка человека, требующего аплодисментов. Какие-то брелоки, цепи и прочие крутые украшения супермена. Он шел по торговому центру к молочному отделу, и бабушки, уронив челюсти в пол, прижимали к грудям корзинки.

Да! Это рок-звезда! Не иначе.

Пацаны уже засели в вино-водочном, ожидая, что человек из компьютерной игры непременно явится именно туда.

Работники магазина бросили раскладку- упаковку и выжидательно округлили глаза. Кто-то принялся искать ручку и бумажку для автографа. И даже нашел, распаковав салфетки.

А он все шел и шел. Но уже к кассе. Выставил подсолнечное масло, упаковку яиц, помидоры, хлеб и молоко. Все.

Пацаны казались разочарованными. Бабушки улыбались, переглядываясь.

И вдруг тишину нарушила женщина в фартуке из палатки с овощами:

– Юрик! Ну, че ты там застрял?! Люди же ждут. Иди скорее. Девушка вон туфли с сапогами принесла, и у мужчины там тоже что-то срочное в ремонт.

Окружающие выдохнули и отправились по своим делам.

Прекрасный беловолосый Юрик в один «клик» (крик) превратился из рок-звезды в обувных дел мастера из ларька напротив.

Такова жизнь.

– Эх, мама, мама…

– Что такое, доченька?

– Жизнь- то какая тяжелая стала…

– Это почему же? В садик идти не хочешь?

– Бабушка по телевизору сказала. Вот так вздохнула, сказала и заплакала.

– Ну, у нее, может, жизнь и правда нелегкая. Она много лет прожила, многое видела. А у тебя то что не так?

– Все так, вроде… Но хочется еще чего-нибудь.

– Например?

– …

– Говори-говори!

– Водки что ли…

– Чтооо??!!

– Дедушка там, в телевизоре, подошел к бабушке и сказал: «На, выпей, полегчает». Как думаешь, мне поможет?

– Может мороженое, Полин?

– Да! Давай, старуха, жахнем и споем!

– Все! Телевизор на помойку, ребенка в консерваторию. Черт знает что творится, и прямо у меня под носом. Девушка, одно мороженое и бутылку кьянти, пожалуйста.

Они наперегонки бежали к свободной кассе, не жалея ног и тележек. Он – долговязый и гибкий – подрезал ее – круглую и монументальную. Она закричала, а точнее, завизжала:

– Хам!!!

– Мадам, вы обознались. Хам был прародителем африканских народов. А я – потомок Сима. Он, как известно, предок семитов. Посмотрите. Видите? Видите мой нос, волосы и плешину на затылке? Я еврей!

– Я тоже, – прошептала Она.

– Простите меня, сестра, но я не мог поступить иначе. В нашей семье мужчина всегда идет впереди, навстречу опасности, понимаете? Он спиной женщину прикрывает, понимаете?

Дама как-то сникла и размякла.

Продавщица:

– И я, конечно, все понимаю. Я тоже смотрю передачу «Найди меня» на Первом. Рада за вас от души, но…

– Да-да, вы правы. Извините. Мы платим и…

– И уплываете на ковчеге дедушки Ноя. Попутного вам ветра, господа!

– Мужчина!!! Мужчина с булками!!!

– Что? Вы меня?

– Ну конечно! Вы глухой что ли?!

– Но у меня нет булок…

– А это что?!

– Багет. Французский багет.

– Не надо мне тут мозг в фольгу закручивать! Знаю я что такое «багет». Думаете, у меня картин никогда не было?

– Причем тут картины?

– Притом, что вы, наверное, Пикассо от Малевича отличить не можете, а я могу! И не только их! У нас на даче весь дом в репродукциях. В лучших, так сказать, багетах. Папа еще оформлял. А вы мне тут булками какими-то голову морочите!

– Я? Вам?!

– Конечно! У меня самые добрые человеческие намерения к вашей персоне были, а вы сразу хамить и унижать. Между прочим, не кого-нибудь там, а женщину, то есть даму.